– Это странно объяснить, но случилось это в обычном отделении Сбербанка. Да и «случилось» – не то слово. Ничего такого не произошло, просто я там был. До этого несколько лет не случалось, как-то ничто зайти не заставляло. А тут товарищ застрял в другом городе, машина сломалась, деньги все ушли, и надо было срочно помочь, ну и самый быстрый и простой способ был переводом в этом народном банке.
Я провел-то там всего минут двадцать – ерунда по сравнению с часами, что, я помню, раньше там можно было убить. Там теперь всё как-то современно, красиво, модерн такой, в хорошем смысле слова. Но люди всё те же остались. Шамкающие бабки. Больные старики. Нездоровые не только телом, но и умом. Оторванные от реальности, без понятия, что происходит вокруг них. Они приходят туда не за теми копейками, что дает им наше государство. Они живут там ради тех крох общения, что могут дать им сотрудники за бронированными стеклами и такие же уставшие в очереди рядом.
Они поминали в речи Христа, но на деле у них другой бог – заведующая. Когда что-то случилось – я не разобрал, что именно, в смеси визгов и стонов – они общей мольбой вызвали себе дух крепкой здоровой тетки, которая, как многоликое божество, и обнадежила страждущих, и образумила ретивых, и усмирила несогласных. И вновь там воцарились порядок и спокойствие, тихая старческая идиллия. Жизнь после жизни.
И знаешь, что самое страшное – там ведь были не только старики. Были люди и среднего возраста, и даже моего – хотя там это толком не разобрать, – но все какие-то дряхлые, уставшие, сломленные. С ними рядом я чувствовал будущее, ощущал дыхание смерти и видел, в каком загробном мире я окажусь. И тогда я, оплатив перевод, не дождался чека и рванул со всех ног из этого места. Догнал до ларька, хватил энергетика и бежал ещё два квартала.
Ещё в середине рассказа Егор почувствовал, что его слушает только Настя. Но это лишь убедило его, что стиль и тему он выбрал правильно. Он хотел покорить девушку, но не заученными приемами, а искренностью, не на одну ночь, а на… он не знал, и пока думал об этом, закончил рассказ и смотрел в её красивые, чуть опешившие глаза, а на заднем фоне Паша продолжал про француженку и копьё.
Подошёл Андрей с бокалами: «Чувак, отличная история! Не поверишь, на днях было то же самое, – Егор не поверил. – Но давайте не будем затухать раньше времени. Бахнем сейчас это напоследок, и погнали ко мне!» Возражений это не вызвало, и, добив шампанское, они выпорхнули на ночную улицу. На выходе Егор столкнулся с давно не виденным однокурсником и подоспел к машинам, когда места в первой были уже заняты. Во второй его ждала Настя.
Подобное бывало с Егором лишь раз, когда на школьном выпускном он случайно под утро оказался за столом с едва знакомой девушкой, и уже через час они чувствовали себя самыми близкими людьми на свете. Тогда он влюбился в первый и уверял себя, что в последний раз. А теперь уже казалось, что в предпоследний.
Если бы кто-то спросил их в конце путешествия, о чем они говорили, вряд ли бы кто-то из них вспомнил больше отдельных слов. Но спрашивать было некому, и без лишних вопросов всё текло плавно и быстро, и в лифте они целовались.
Так же, без приключений и неожиданностей, к своему завершению подходила ночь в квартире. Они выпили вшестером домашнего вина на кухне, развлекли друг друга историями разной степени выдуманности и начали разбредаться. Сначала Катя выскочила в туалет, за ней в темноту проскользнул Андрей, и дверь в его спальню плотно закрылась. Затем у Насти зазвонил телефон, и она вышла из кухни с явным выражением недовольства на лице. Егор бегло оглядел оставшихся и решил, что если их оставить вдвоём, ничья совесть возражать не будет, и, выждав почтительные пять минут, тоже удалился.
Он услышал её тихий голос из большой комнаты и аккуратной пантерой покрался на звук. Постучавшись, он приоткрыл дверь и вошёл. «Слушай, ну мы же уже много раз об этом говорили. Я тебя не люблю, – устало говорила девушка телефону. – И вообще, я занята сейчас». Она закончила разговор и виновато улыбнулась Егору. Он подошел к Насте и нежно обнял её за талию, за окном разгорался рассвет, и всё это выглядело бы до идиллии романтично, если бы не вдруг поседевшие волосы. Ничего неожиданного, но всё же Егор до последнего верил, что с этой девушкой такого не случится. Он закрыл глаза и целовал её лицо, но губами уже чувствовал шероховатости кожи, своей щекой чувствовал морщины у её рта. Руки залезли под кофточку, но и там встретили дряблые складки.