— Зачем пришел, товарищ Валентин... фамилии, к сожалению, не знаю?.. — спросила Инка.
— Нетудыхатка! — робко ответил он.
Инка вспылила:
— Я совершенно серьезно!
— Серьезней не могу: Нетудыхатка Валентин Игнатьевич.
— Ладно. Пусть так. Зачем пришел?
Он достал из кармана слежавшуюся бумажку.
— Перепечатай, а то в таком виде неловко подавать.
— Что, заявление?
— Да, в вечернюю школу рабочей молодежи. Всего у меня семь классов. Чувствую, что маловато. Многие ребята вечерами учатся. И я решил: чего зря баклуши бить! Время летит быстро, глядишь — не за горами и среднее образование.
— А потом? — спросила Инка.
— Еще, честно сказать, не думал. Конечно, если буду поступать, то в строительный. Куда же еще?
— Можно, например, на архитектора, если любишь рисовать.
— Нет, не люблю, да и не умею.
— А я мечтаю быть архитектором, — сказала Инка. — Хочу проектировать новые города с аллеями, с парками... Люблю, когда много зелени на улицах.
Валентин подумал, что она сейчас снова обрушится на него за вырубку тополей, и уже пожалел, что завел весь этот разговор.
— Ладно, оставь бумагу, зайдешь завтра, — сказала Инка. — И я всего только семилетку окончила. Буду поступать без отрыва... — она хотела сказать «от производства», но тут же осеклась, не считая, видимо, производством свою канцелярскую работу. Потом официальным тоном спросила: — Скажи, товарищ Нетудыхатка, довели до вашего сведения новый приказ начальника строительства?
— Довели. Расписался! — виновато ответил Валентин.
С этого дня Валентин все чаще заходил в канцелярию к Инке, и она не только не сердилась на него, а была рада ему, хотя встречала строгим, как казалось Валентину, недоверчивым взглядом.
— С чем пришел? — спросила она однажды, вытащив отпечатанный лист из машинки и быстро спрятав в ящик стола.
Валентин помялся, переступил с ноги на ногу, наконец сказал:
— С алгеброй, понимаешь, затирает...
— Конкретно! — потребовала Инка.
— В частности уравнения с двумя неизвестными.
— Ладно, помогу! Еще что у тебя?
— Вечером что делаешь?
— Хочешь пригласить в кино?
— Догадалась. — И лицо его расплылось в улыбке.
— Без четверти восемь буду около клуба. Теперь у тебя все?
— Все!
— Ну и уходи, пожалуйста. Мне еще надо пере печатать протокол партийного бюро. Товарищ Буренцов говорил, что очень срочно.
Редкий вечер они не бывали вместе, а когда подруги стали допытываться у Инки, что это за парень такой, с которым она гуляет, Ряпушкина отвечала уклончиво:
— Так себе, знакомый...
— А фамилия его как будет? — спросила Людка.
Инка деланно улыбнулась:
— Даже не знаю в точности...
— Ври больше!
— Так и знала, что не поверишь, — всплеснула Инка своими тонкими ручками. — Зовут Валентином. Разве мало тебе?
— Так бы и сказала...
— Так ты же, Люда, про имя не спросила.
В выходной день, когда ребята отправились в сопки кататься на лыжах, Инка, спустившись с кручи, подвернула лыжу и грохнулась в сугроб. Она ушибла колено, и такая нестерпимая боль мучила Инку, что при всем ее упрямстве, не стесняясь ребят, залилась слезами. При помощи Валентина Инка кое-как дотащилась до общежития, слегла в постель и пять дней провалялась с забинтованной ногой.
— Какая я все-таки несчастная! — сквозь слезы причитала Инка. — И какой черт понес меня с этакой кручи!..
— Ничего, Инночка, бывает, — успокаивал ее Валентин.
Он приносил ей из столовой обед, кипятил на электрической плитке чай, бегал в аптеку за лекарством, и девушки по общежитию втихомолку даже завидовали Инке, что ей попался такой хороший, заботливый парень.
— Жених? — как-то спросила Наташа из соседней комнаты, когда Валентин вышел на кухню за чайником.
— Господи, и ты тоже! — слегка вспылила Инка. — Ну, какой он мне жених! Разве я ему буду пара? Он такой огромный, сильный, а я перед ним, как малое дитя! И вообще, давайте, девочки, не будем на эту тему, потому что у меня еще в мыслях ничего этого нет... Просто мы готовимся поступать в вечернюю школу рабочей молодежи; у него с алгеброй затирает, а я ведь по математике всегда шла отлично. — И в сердцах добавила: — Странные вы какие-то, девочки...
Инка Ряпушкина порою действительно не понимала, что́ в ней нашел Валентин. По ее твердому убеждению, он мог выбрать себе самую красивую девушку. Но в то же время мысль о том, что в один прекрасный день он «переметнется» к другой, бросит ее, Инку, страшно пугала ее. Однажды, прощаясь с ней около общежития, он захотел ее поцеловать. Она ткнула кулачками ему в лицо и, убегая, крикнула: