— Уйди лучше!
Прибежав в комнату, кинулась к окну и из-под занавески смотрела, как Валентин стоит около крыльца и чиркает одну спичку за другой, чтобы закурить.
Она думала, что между ними теперь все кончится, что Валентин больше никогда к ней не зайдет, и, осуждая и себя и его, всю ночь под одеялом давилась слезами.
Однако назавтра, не дождавшись обеденного перерыва, Валентин забежал в канцелярию и, не стесняясь старушки-нанайки, которая растапливала печь, протянул Инке руку:
— Извини, пожалуйста!
И снова они не расставались.
У них хватало времени ходить в кино, решать задачи по алгебре и до позднего вечера гулять в лесу по узкой дорожке среди высоких, сверкающих под луной снежных сосен и елей.
Инкины подружки больше не задавали Ряпушкиной каверзных вопросов, а если бы и задавали, она все равно ни в чем бы не призналась, — такой уж был у нее характер.
...До всего было дело Инке Ряпушкиной, и нередко строители, прежде чем прийти на прием к начальнику или к парторгу, шли советоваться к Инке. И она, внимательно выслушав посетителя, сразу говорила: «С этим ничего не выйдет!» или: «Придется подождать!»; а если уж скажет: «Ладно, сама займусь!» — можно было быть уверенным, что дело выйдет.
Когда у Котляковых должен был родиться ребенок и они пришли в контору хлопотать, чтобы их из палатки переселили в комнату, Инка даже не пустила их к Степану Степановичу.
— В данное время, — объяснила она Котляковым, — у нас в наличии нет ни метра жилья. — И, полистав настольный календарь, добавила: — Сейчас конец марта. В середине апреля должны достроить третий барак на берегу Большого озера. Как раз эти два события — рождение первенца Озерска и окончание строительства — совпадут. Тогда уж, понятное дело, не смогут отказать. — И сделала себе в календаре пометку: «Подготовить приказ».
Через несколько дней Инка прибежала к плотникам, справилась, как идут дела, сдадут ли к сроку третий барак.
— Числа десятого апреля только подведем под крышу, — ответил бригадир.
— Худо, Иван Петрович, — вздохнула Инка. — Можем опоздать.
— Что-нибудь приключилось? Начальство едет?
— Туту нас дело поважней всякого начальства, — таинственно сказала Инка. — Срочно нужна отдельная комната, чтобы было сухо, тепло, светло...
Плотники, тертый народ, сами жившие в палатках, переглянулись: мол, подождут, чего там! А когда Ряпушкина рассказала им, что комната нужна ребенку, первенцу Озерска, который вот-вот родится у Котляковых, лица у плотников сразу потеплели. Поговорив между собой, решили: в крайнем углу недостроенного барака вне очереди оборудовать к пятнадцатому апреля комнату.
А у Инки к этому времени уже был подготовлен приказ-приветствие по поводу этого важного для будущего города события.
Инка ничуть не удивилась, когда Степан Степанович сразу подписал приказ. Он уже знал, что Ряпушкина, если что-нибудь предлагает, то делает это по справедливости.
Подружки с тех пор в шутку стали называть Инку крестной Славика Котлякова.
Больше всех гордился своей «маленькой» Валентин Нетудыхатка, и не только потому, что Петр Котляков был его закадычным другом и Инка «схлопотала» ему комнату, а потому главным образом, что перед Валентином какой-то новой, необыкновенной гранью засверкала душа этой девушки, без которой он уже не мыслил своей дальнейшей жизни.
Очень душным выдался август.
Обычно в это время идут теплые дожди, буйствуют паводки и даже самые крохотные речки в тайге выходят из берегов, затапливают подлесок. А нынче уже позади половина августа, и еще не выпало ни капли дождя. Все кругом задыхается от зноя.
Хвоя на соснах побурела. Листья на кленах стали так сухи, что звенели, как жесть. Трава в долинах полегла и неприятно шуршала под ногами.
Заметно сузился Амур. Многие его протоки до того обмелели, что их можно было перейти вброд.
Начались лесные пожары или, как их тут называют, палы. Весь день по горизонту стлались знойные сиреневые дымы, нередко такие густые, что надолго закрывалось солнце. Пожары подступали совсем близко к Большому озеру, но их быстро гасили: копали канавы, пускали встречный пал.
В один из таких душных вечеров Ряпушкина прибежала к Валентину с ворохом новостей.
— Во-первых, Валька, главное: среди девушек, недавно приехавших в Озерск, оказались две машинистки. Одну из них Буренцов, конечно, возьмет в контору. Так что твоя Инка теперь уж непременно поступит в бригаду каменщиков.