- А та история с машиной? Тебе следовало бы знать, с кем Наурис дружит. Винарт жил не за тридевять земель, а здесь же, по соседству, и ты должна была поинтересоваться, что это за тип! При моей-то нагрузке на работе я еще должен быть нянькой совершеннолетнего сына? Если уж ты, из-за причесок да маникюров, упустила то время, когда надо было заниматься воспитанием сына, то займись этим хоть теперь! Это твой долг!
- Не проскочи поворот!
- Не учи меня ездить!
"Волга" свернула с главной дороги на грязную улочку. Здесь от весеннего солнца раскис лишь верхний слой земли, и теперь она превратилась в жидкую грязь. Машина закачалась на ухабах, как буксирчик на больших, бьющих в борт, волнах...
- Не будем ссориться, Виктор... Лишь бы все обошлось...
- Хорошо еще, что она осталась жива.
- Сумасшедший, о чем ты говоришь! Наурис никогда...
- Ты думаешь о том же, о чем и я, только не хочешь в этом признаться. Даже самой себе! Конечно, я сделаю все, что в моих силах. Пусть мне покажут отца, который на моем месте поступил бы иначе! Я имею не только право спасти своего ребенка - это мой долг! Я и спасу его, даже если весь мир станет швырять в меня камнями!
Спулга погладила его руку, лежащую на руле.
Милицейские машины уже уехали, оставив на глинистой земле только отпечатки протекторов.
Вдоль забора к оврагу протянулась утоптанная тропка, которой раньше здесь не было.
Как бы ведя к месту, где была изнасилована девушка.
"Наурис наверняка звал ее в дом, но девушка отказалась..." Спулгу зазнобило. "Тогда он попробовал затащить ее силком, но она вырвалась и побежала через засохшую крапиву, репейник и увитые хмелем кусты орешника, надеясь, что он не захочет оцарапаться, но он, возбужденный, побежал за ней, догнал и..."
- Пойдем посмотрим? - Спулга кивнула в сторону оврага.
- Мы там ничего не потеряли, - жестко ответил Виктор, отпирая ворота. - Я буду сидеть у телефона и ждать звонка Эдуарда Агафоновича, а ты сходи к соседям. Сначала надо разобраться, что и как произошло, только тогда мы сможем избрать верный способ защиты. И быстро: времени мало, сейчас дорога каждая минута. Главное - не строй из себя несчастную мать. Это сделал не наш сын! Запомни!
Соседи не могли рассказать ничего существенного. Сказали только, что под утро со стороны овражка они слышали крики о помощи, а сосед даже набрался храбрости и вышел во двор, но к тому времени крики уже прекратились, и он решил в милицию не звонить.
"Поди знай, кто и о чем кричал там во тьме, наживешь еще неприятностей, если милиция явится и ничего не обнаружит - скажут, ввел в заблуждение. Мальчишки-подростки тоже имеют привычку орать всякие глупости, думая, что хорошо шутят. А вдруг... на другой стороне овражка кто-то лупит свою жену или дочь, только что явившуюся домой, и та орет во всю глотку, чтобы ей попало меньше, чем заслужила. Ночью сейчас еще подмораживает, поэтому по утрам слышно далеко, вот и узнай, где этот крикун находится - может, здесь же, а может, за десять верст. Недавно отсюда я слышал, как перекликались петухи - в Лиелциемсе ведь никто кур не держит, - значит, это петухи с птицефермы, которая возле межи Трех Господ - вы же не местные и не знаете, - даже по прямой отсюда будет километра четыре, не меньше.
Милиция приехала вместе со "скорой помощью". Непонятно, кто им мог сообщить. Может, кто-нибудь, выпускал собаку побегать, ну кто бы еще полез в этот заросший овраг? Чего там искать! Девушку несли наверх на носилках и как только "скорая" отъехала, появилась еще одна машина милицейская. Большая. Несчастная девушка - вы не местные, наверно, не знаете, - из здешних. Если ехать по этой же дороге дальше, на Кубрены, то чуть в стороне, справа, среди больших деревьев стоит дом. В прошлом году ремонтировали крышу, местами подлатали новой дранкой, теперь пестрота просто ужас! Они жили вдвоем с матерью, отец, пьяный, ехал на тракторе, перевернулся, и его раздавило. Но это было уже давно, девчонка, наверно, тогда еще и в школу не ходила. Да, видно, что та самая девушка - мать выла и причитала, и "скорая помощь" забрала ее с собой. Чужого человека не взяли бы - не так ли?"
- Почему они решили звонить нам? - Виктор слушал рассказ Спулги, и мускулы на его лице нервно дергались. Он вытряхнул из небольшого пузырька на ладонь несколько таблеток, высыпал их в рот и проглотил, не запивая. Вытряхнул еще и протянул Спулге.
- Что это за таблетки?
- Успокоительные, очень нейтральные.
Спулга взяла таблетки и ушла на кухню. Виктор прислушался - из крана полилась вода.
Он знал эту девушку, видел несколько раз. Приятель Науриса Илгонис катал ее на гоночном мотоцикле, посадив перед собой на длинное сплошное сиденье, на таком можно сидеть вдвоем, а при желании можно устроиться даже втроем. Виктор вспомнил, как Илгонис рассказывал, что они познакомились на каких-то мотогонках. Илгонис даже знал, где она работает в Риге, но во второй половине лета роман по неизвестной причине оборвался. "Твою малолетнюю преступницу я встретил с настоящим колхозником. Издали видно - передовик! Сам немного похож на трактор", однажды сказал Наурис Илгонису. В тоне слышалась откровенно-злобная насмешка, но тогда Виктор не придал этому значения. Илгонис ответил с легкостью закоренелого донжуана, весьма характерной для шестнадцатилетних: "Пройденный этап", или что-то в подобном духе.
- Звонили потому, что все произошло возле нашего дома, возвратившись в комнату, сказала Спулга. - Они подумали, может, дому причинен какой-нибудь ущерб.
- Ну это они могли проверить, просто заглянув через забор.
- Вчера днем они видели во дворе Науриса.