Ангуа остановилась.
Всегда было очень опасно, сразу после изменения формы, особенно так близко к полнолунью. Не было так плохо, когда она была в форме волка. Она оставалась разумной, или, по крайней мере, чувствовала себя разумной, хотя жизнь казалась много проще, может она была исключительна разумна для волка. Тяжело было, когда она опять становилась человеком, и многое казалось очень сложными. Несколько минут, до тех пор, пока поле морфоза полностью не охватывала ее, она чувствовала, что ее чувства остаются острыми; запахи все еще были очень сильны, а ее уши слышали много больше, чем хилый человеческий слух. И она могла больше думать о вещах, вкус которых она испробовала. Волк может понюхать столб и узнать, что старый Бонзо проходил здесь вчера, он был промокший, что хозяин опять кормил его требухой, но человеческий разум уже мог думать о всяких почему и зачем.
- Есть что-то еще, - сказала она, тихонечко вдыхая воздух. - Слабый запах. Не живое существо. Но... ты не чувствуешь запах? Что-то вроде грязи, но не совсем. Что-то вроде... оранжевое...
- Хм..., - тактично сказал Кэррот. - У кого-то из нас нет твоего носа.
- Я обоняла это и раньше, где-то в этом городе. Не могу вспомнить где... Сильный запах. Перебивает остальные. Запах грязи.
- Ха, ну, на этих улицах.
- Нет, это не... совсем грязь. Острее. В три раза.
- Знаешь, иногда я завидую тебе. Хорошо наверно быть волком. Только не надолго.
- В этом есть свои недостатки. "Например, блохи", - подумала она, пока они запирали музей. - "И еда. И постоянное раздражающее чувство, что надо носить три лифчика одновременно".
Она продолжала убеждать себя, что все было под контролем, определенным образом так оно и было. Она бродила по городу лунными ночами, хорошо, были случайные куры, но она всегда помнила, где была, и возвращалась туда на следующий день, чтобы просунуть деньги под дверь.
Тяжело быть вегетарианкой и выковыривать мясо из зубов по утрам. Хотя, она, определенно отлично держалась.
"Определенно", - еще раз она заверила себя.
У нее был разум Ангуа, а не волка, когда она бродила по ночам. Она была полностью уверенна в этом. Волк не остановится на курице, не выдержит.
Она содрогнулась.
Кого она обманывала? Легко быть вегетарианкой днем. Все силы уходили на то чтобы не стать людоедкой ночью.
Часы начали отбивать одиннадцать, когда карета Ваймза выбралась из пробки и добралась до дворца патриция. Ноги коммандера Ваймза подкашивались от усталости, но он вбежал по пяти лестничным пролетам и рухнул в кресло в комнате ожидания.
Минуты проходили.
Никто не стучится в двери патриция. Он вызывает в естественной уверенности, что человек уже пришел.
Ваймз сидел, наслаждаясь моментом ничегонеделанья.
Что-то внутри пиджака пропищало: - Бинг-бинг-бинги-бинг!
Он вздохнул, вытащил обтянутую кожей шкатулку размером примерно с книгу и открыл.
Дружелюбное, но немного взволнованное лицо взглянуло на него из решетки.
- Да? - спросил Ваймз.
- 11.00. Встреча с лорд-мэром.
- Да ну? Уже пять минут двенадцатого.
- Э... Так Вы уже встретились, не так ли? - спросил джинчик.
- Нет.
- Мне продолжать напоминать Вам об этом или как?
- Нет. В любом случае ты не напомнил мне о колледже гербов в десять.
Лицо джинчика в панике исказились.
- Сегодня вторник, не так ли? Могу поклясться, что сегодня вторник.
- Уже прошел час.
- Ой, - джинчик выглядел подавленным. - Э. Хорошо. Извините. Ох. Эй, я могу сказать, который сейчас час в Клатче, если хотите. Или Генуе. Или Ганг-Ганге. В любом из этих мест. Только назовите.
- Мне не нужно знать который час в Клатче.
- А вдруг, - безнадежно сказал джинчик. - Подумайте только, какое впечатление Вы произведете на людей, если, во время тусклой беседы, Вы скажете: "Между прочим, Клатч отстает от нас на час по времени". Или Бес-Пеларджик. Или Эфеб. Спросите меня. Не стесняйтесь. Я не возражаю. В любом из этих мест.
Ваймз внутренне вздохнул. У него была записная книжка. Он туда все записывал. Это всегда было удобно. А затем Сибил, да благословят ее боги, купила ему этого джинчика с пятнадцатью функциями, которые включали много чего еще, хотя насколько он понял, по меньшей мере, десять из них состояли из извинений за неисправную работу оставшихся пяти.
- Ты мог бы записать мемо? - сказал Ваймз.
- Ух-ты! Правда? Черт! Хорошо. Сделаю. Никаких проблем.
Ваймз прочистил горло: - Увидится с капралом Ноббсом, тема: трудовая дисциплина; также тема: графское происхождение.
- Э... извините, это и было мемо?
- Да.
- Извините, сначала Вам надо сказать "мемо". Я уверен, что это написано в руководстве.
- Хорошо, это было мемо.
- Извините, Вам придется повторить его еще раз.
- Мемо: Увидится с капралом Ноббсом тема: трудовая дисциплина; также тема: графское происхождение.
- Принято, - сказал джинчик. - Вы хотите, чтобы я напомнил о нем в какое-то определенное время?
- По местному времени? - издеваясь, спросил Ваймз. - Или по времени, скажем, Клатча?
- По правде говоря, я могу сказать который сейчас час в...
- Я думаю, я лучше запишу это в записную книжку, если ты не возражаешь.
- О, ну, если Вы предпочитаете. Я могу распознавать почерк, - с гордостью сказал джинчик. - Я довольно-таки разработанный.
Ваймз вытащил записную книжку и показал ее джинчику. - Например это, - сказал он.
Джинчик скосил глаза на секунду. - Да, - сказал он. - Это почерк, я уверен. Завитки, крючочки, все соединено. Да. Почерк. Я сразу узнал его.
- А ты не должен мне сказать, что тут говорится?
Джинчик осторожно спросил: - Говорится? Это создает какой-то шум?
Ваймз убрал книжку и захлопнул органайзер. Откинулся назад и стал ждать.
Кто-то очень умный, много умнее чем тот, что обучал джинчика, установил часы в комнате ожидания патриция. Они тик-такали как и все часы. Но каким-то образом, против всех обычных правил часовщиков, тик-так был нерегулярен. Тик так тик... и потом явная задержка на долю секунды дольше, чем до того... так тик так... и потом тик на долю секунды раньше, чем человеческий разум ожидает. Эффект был сильным, после десяти минут ожидания, мыслительные способности даже самых выдающихся падали до нуля. Патриций наверно хорошо заплатил часовщику.