Эйбел всегда насмехался над Джио, обвиняя его в том, что он не старается, когда они спарингуются. И дразнил его тем, что Джио рассчитывает на карьеру в модельном бизнесе, если с боксом не сложится.
Никогда, за все годы, что Ной знал Джио, не чувствовал ни капли обиды за то, что тот хорошо выглядел. Но сейчас думал, что ненавидит своего лучшего друга.
Это возможно? Могла ли Рони увлечься Джио?
Вероника виделась с ним пару раз, и Ной напрягал мозг, пытаясь вспомнить, вела ли она себя странно рядом с ним. Правда, тогда его теория о том, что Вероника хочет остаться строго друзьями из-за возраста, вылетело прямо в дверь. Она слишком долго смотрела на них, и Ной больше не мог этого выносить.
– Что не так?
Вероника моргнула, пораженная его голосом и нахмурилась.
– Ничего. Почему спрашиваешь?
Ной посмотрел на Джио, а затем снова на нее.
– Ты выглядела расстроенной минуту назад. Что-то тебя беспокоит?
– Нет! – ее глаза расширились, удивившись собственному тону.
Вероника была расстроена.
– Расслабься, я просто спрашиваю.
– Тогда нет.
Было что-то еще в ее глазах в тот момент. Что-то тревожное: Рони была больше, чем просто расстроена. Она отвернулась, ее глаза вернулись к Джио и девушке.
– Мы можем уйти?
Правда? Все так плохо?
– Ты уверена, что в порядке?
Вероника даже не оторвала взгляда от Джио, и Ной вышел из себя.
– Я в порядке. Просто устала.
Ной встал, не желая ничего, кроме того, чтобы убраться отсюда. Забрать Рони от Джио.
– Пошли.
Ее выражение лица смягчилось.
– Или если кто-то из твоих друзей тебя подвезет, то я доберусь одна. Ты не должен уходить из-за меня.
Ною было сложно прятать собственные чувства.
– Неа, я тоже устал, – он повернулся к Эйбелу, который смотрел на него вопросительно. – Мы уходим.
– Уже?
– Ага, это был длинный день, но завтра я буду рано. Спасибо за пиццу и пиво.
Они попрощались и вышли. Ной думал подождать до дома, но это его убивало. Друг или нет: этого не произойдет. Нет никаких чертовых шансов, что он сможет вынести что-то между Рони и Джио.
– Хочешь рассказать мне, что тебя расстроило там?
Вероника рылась в своей сумочке, и ее лицо дрогнуло от вопроса. Ной встал перед ней, заставляя остановиться. Ее глаза все сказали. Она все еще была расстроена, и обескуражена. К его удивлению, девушка это не отрицала. Просто долго смотрела на него. В конце концов, она подняла бровь.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь.
– Просто скажи это, Рони.
Ной не мог понять, зачем это ему. Разве он хотел услышать, что у нее чувства к Джио? Черт возьми, нет! Но ему нужно знать, стоит ли сейчас бежать. Бежать к чертовой матери из ее жизни и не оглядываться, пока не стало слишком поздно.
– Сказать тебе что? Из-за чего я расстроена?
Теперь Ной уставился на нее, обескураженный резким изменением в ее поведении. Вероника не просто была расстроена, она была в бешенстве.
– Я не знаю. Это и пытаюсь выяснить.
Рони достала ключи из сумки и обошла его, направляясь к машине. Ной последовал за ней.
– Я сказала тебе: я устала.
Ной боролся с невероятным желанием обнять ее руками и притянуть к себе. Вместо этого, он обошел ее машину и ждал, пока девушка откроет дверь.
Это была ярость. Вероника сделала вздох перед тем, как открыть машину. Она знала, что пойти с Ноем было ошибкой. Ей не стоило этого делать. И если парень думал, что Рони признается в том, что находится в бешенстве – больше, чем в бешенстве – из-за того, что он трахнул двоюродную сестру Джио после Дня Благодарения, то был просто не в своем уме.
Вероника вспомнила тот день, когда засунула ключи в зажигание. День, когда Ной был якобы расстроен тем, что не мог присоединиться к ней в парке, чтобы поснимать. Девушка была уверена, что это было искренне. День в парке с ней, снимающей улиток и капли дождя на листьях или день секса с его праздничной шлюхой. Хм, сложный выбор.
Но Рони снова напомнила себе, что это не ее дело. Ной был волен делать то, что хочет. Он не задолжал ей никаких объяснений, и она не просила его об этом. Так, какого черта парень сейчас давил на нее? Ной хотел смутить ее? Его веселило то, что он знал, будто это ее беспокоит больше, чем она себе представляла, и хотел, чтобы это произнесла? Вероника, скорее, умрет.
Ной закончил пристегивать ремень безопасности, когда Вероника начала отъезжать.
– Ты была слишком очевидной, Рони. Я не понимаю, почему ты просто не сказала мне. Девушка повернулась к нему, ожидая увидеть наглую ухмылку или блеск в глазах. Вместо этого, Ной просто смотрел на нее. – У тебя есть чувство к Джио?