— Почему именно через Эндоссе?
— Не зря же неизвестный гражданин оставил ему в гостинице подарок. Да еще какой! В коробке были и коньяки всех видов, и икра в любых банках, и мужской перстень, и цепочка с медальоном. Рублей на восемьсот подарочек.
— Неплохо. — Подполковник перевернул пепельницу вверх дном и щелкнул по ней ногтем. — Кстати, насколько я понимаю, ты влез в чужую коробку без санкции.
— Товарищ подполковник, но я же…
— Готовься к выговору. И очень серьезному.
— Когда мне было брать разрешение? — выпалил капитан. — Эндоссе мог вернуться в любую минуту.
— Ну и что? Мы бы официально задержали посылку для ее осмотра. А что касается процессуальных норм, то мое отношение к ним тебе известно. И все об этом. После поговорим. Давай дальше.
— Дальше… — Капитан собрался с мыслями. — Дальше Эндоссе нажал на Бауэрса и заставил его проиграть. Не знаю уж, чем он смог его взять. Бауэрс проигрывает, но решает пойти на скандал. Он имитирует нокаут. Но эту возможность предусмотрел тот, кто все организовал и убрал Бауэрса руками доктора Джавадова, который скорее всего знал о яде в бутылке.
— Убрал прямо на ринге?
— Именно на ринге. Чтобы не дать Бауэрсу возможности встретиться после боя с журналистами. Думаю, что Эндоссе о готовящемся убийстве ничего не знал.
— Мне не нравится эта версия, — после непродолжительного раздумья сказал подполковник.
— Почему? — Голос капитана потух.
— Потому что в ней нет главного — побудительного мотива, связывающего всех ее участников. Начну с того, что Гасанову совершенно не нужна была вся эта кутерьма!.. Он пришел к Бауэрсу поговорить. Выйдет — хорошо, не получится — не надо. Но чтобы идти на убийство, ставя под удар самого себя!.. Ведь он — ответственный за матч. Нет, не верю. И из-за чего? Из-за четырех тысяч?
— Случалось, убивали из-за ста рублей.
— Возможно, но не чемпиона мира. Второе. Все это совершенно не нужно Эндоссе. Кстати, он отказался принять этот ящик с икрой и коньяком. Эндоссе — состоятельный человек. Он, к твоему сведению, один из совладельцев фирмы спортинвентаря и ввязываться в скандалы не станет. Третье. Я далеко не уверен, что Бауэрс имитировал нокаут. Здесь я больше верю Гасанову, чем Адигезалову. И наконец, четвертое. В твою версию не вписывается беготня Бауэрса по гостинице с чемоданом. А это очень важно. Нельзя отмахиваться от деталей и фактов. Иначе версия будет подтасованной.
— Гасанов мог, выйдя от Бауэрса, зайти к Эндоссе, а тот позвонил Бауэрсу и попросил его зайти.
— С чемоданом?! Ты уже просто фантазируешь.
— Товарищ подполковник, я уверен, что мы просто не знаем каких-то деталей, которые расставят все по местам. Но я уверен, что искать надо в направлении моей версии. Разрешите мне проверить ее до конца.
— Проверяй, — пожал плечами Горин. — Если выяснишь что-нибудь интересное, заходи.
Кивком головы подполковник отпустил капитана.
7
Вторник (поздний вечер)
Черный пакет с фотографиями Горин взял домой. Он решил сдержать слово, данное Гасанову, — просмотреть все снимки. Тем более что фотографии не были включены в список вещественных доказательств и хранить их в сейфе было не обязательно.
Покончив с ужином, подполковник заперся в кабинете и разложил снимки на столе. Вглядываясь в улыбающиеся лица боксеров, тренеров и радушных хозяев, подполковник не мог отделаться от мысли, что кто-то очень предусмотрительный ловко ведет его по ложному пути, направляет его энергию на пустяки и мелочи, отвлекая от главного — того, что под рукой, да не удается взять. Отгоняя эту мысль, Горин вновь и вновь разглядывал ровные кусочки глянцевой бумаги, машинально стирал с них присохшие крошки, следы чьих-то пальцев, перекладывал с места на место, словно искал комбинацию, способную заставить людей на фотографии заговорить. Вот Бауэрс перед боем. Спокойный взгляд. А жить ему осталось чуть больше семи минут. Вот поездка по городу. Боксеры у памятника Зорге. И опять на заднем плане чье-то лицо. Наверное, случайный прохожий. Встреча в аэропорту. Групповая фотография команды у трапа. А вот все возле автобуса. Укладывают вещи в багажное отделение. Бауэрс и Гасанов обмениваются рукопожатиями. Подполковник еще раз пробежал взглядом по снимкам. И вдруг он увидел. Увидел и удивился, как же он не обратил внимания раньше. Подполковник взял фотографию со стола, отодвинул остальные на край.
— Так вот что они перепутали, — пробормотал он.
Стоп. Теперь только не спешить. Нашелся только кончик нити. Надо спокойно подумать. Еще многое, очень многое не ясно. Только бы не оборвалась ниточка.