— Вот как…
***
«Почему я погряз в пьянстве и разврате? Хм… никто из мартинцев не ответит на этот вопрос — будут лишь догадки и предположения, частично близкие к правде. Да и не нужны их ответы мне — ответ я уже давно знаю, хотя много раз пытался забыть…
Походами по борделям и чрезмерным распитием я противодействовал обществу. Оно заставляло меня думать, что я никчемный, что должен сидеть тихо, ведь я позор не только для своего рода, но и для всего клана демонов. Однако я послал это общество на хер, запивая обиды, горе и печаль, забываясь в страстных утехах. Мне нравилось, когда обо мне ходили слухи среди этих баранов. Но вскоре они утихли, а я стал просто посмешищем. Я не одолел их гнет… Лишь подавлял обиду и гнев спиртным. И когда решился взяться за голову, бутылка и секс преследуют меня по сей день… они, подобно клещу, присосались к моей душонке и не желают отпускать. А мне лишь бы в радость — они сглаживают шрамы и делают их незаметными…
И что я тут делаю? стою рядом с этими учениками, смотрю на белый гроб, облитый дождем и испачканный грязью. Это гроб Кастиила… Я вспомнил: приехал, дабы почтить память как о павшем воине, как, собственно, сделал я и с остальными погибшими, кроме Тюра… он остался последним и самым тяжелым проведением погребения. Когда вспоминаю его мертвое лицо… ах… руки до сих пор дрожат — или это от виски? Ох Вельзевул, я уже ничего не понимаю. Видимо, я оказался в болоте, из которого уже сложно выбраться. И нет ни единой веточки, чтобы ухватиться…»
— Райан? — послышался голос сзади. Демон обернулся и увидел Ребекку, облаченную в шинель Грейса. Она удивленно округлила фиолетовые, почти в тон неба теперешних ночей глаза; губы ее сомкнулись и посинели от холода; смолистые ресницы слиплись от дождевой влаги и иглами тянулись к небесам. Невинное выражение окатило демона свежестью и энергией. Он глубоко вздохнул, издавая громкий хрип из легких, и завороженно наблюдал, как дергаются ее брови, и то появляются, то исчезают морщинки у переносицы и меж бровей, делая ангела живее всех здесь стоящих; да и без учета темно-коричневой шинели она выделялась белым легким платьицем, оголяющим руки и шею.
Со стороны эти двое казались ярким воплощением тьмы и света — демон и ангел, разрушение и созидание. Так говорили старики и мудрецы прошлых эпох — так сохранилось и по сей день. Ангелы были мощной поддержкой в бою, но никогда не были грозными воинами, как демоны, что обожали и жили битвами, путешествиями и бушующей жизнью. Однако останется ли этот уклад таковым? Будут ли ангел и демон и дальше быть воплощением разрушения и созидания?
— Я не заметил тебя… — потерянно и задумчиво прохрипел Райан, принимая прежнее уставшее и апатичное выражение. Отвернувшись обратно к гробу, он стеклянными глазами следил, как этот гроб медленно засыпали землей.
— Ты выглядишь неважно, — ангельский голос дрожал, боясь отторгнуть демона от разговора.
— А ты, я смотрю, прям цветешь и пахнешь, — он лениво улыбнулся, косясь на девушку, — что, неужто разобрались с бабочками в животе?
Ребекка смолчала, краснея и кротко улыбаясь.
— Я же говорил, что вы два сапога пара…
— Говорил… но почему ты постоянно подстрекал меня к разговору с Джеем? — демон удивленно взглянул на нее.
— Знаешь… после некоторого времени, которое Джейсон общался с тобой, я подумал над своей ненавистью к ангелам. Я считал вас всех поголовными ублюдками, но делал так, потому что сам был скован и выливал свою боль. Да и после подвига Кастиила… (слова не лезли из горла; демон тяжело вздохнул) в общем, я пересмотрел свое отношение к ангелам и подумал — может положить конец нашей многолетней междоусобице?
— Полагаешь, что так будет правильно?
— А сама погляди, Ребекка. Мартиния погрязла в войнах и позабыла о том, что она прежде всего страна! а всякие сражения затуманили ей голову. Если эльфы победят, то всем мартинцам придет конец — тогда-то каждый задумается: «А стоили этого наши битвы; разве этого мы желали?». Я привык считать свой народ воинами, но если у воинов не будет, кого защищать, то они потеряют смысл своего существования.
— Ах, — Эденс обреченно сострила лицо, — сейчас я не могу ничего тебе сказать… я многое пытаюсь переосмыслить и понять. Для этого нужно время.
— Понимаю… — ухмылка сверкнула на исхудавшем бледном лице, — как там Джейсон?
— Не знаю… в последний раз, когда с ним виделись, он…
— Затащил тебя в постель одной из комнат Большого дома? — демону повезло, что его ехидная гримаса была жалкой, отчего Ребекка воздержалась бить по ней, но ее разгоряченный огонь вырвался на щеки.
— Не говори глупости!
— Ладно-ладно, я бы точно слышал вас, — улыбка стала еще шире, а ангел лишь сильнее краснела и кидалась в него гневными словами.
— Он… — начала она, поостыв, — он помог мне справиться с гневом и прийти в себя. А потом, он… он поцеловал меня.
— Каков наглец, — задорно сказал Райан, гордо задирая голову, — мой ученик.
— Но никаких пошлостей! Наоборот — этот поцелуй был чистым и непорочным потоком тепла, счастья, горечи и любви, как в книгах, которые я читала. Я еще долго ощущала жар от его поцелуя.
— Я искренне рад, — начал Райан, добро улыбаясь, — что у вас все хорошо.
Зрение стало слабеть. Кашель и насморк одолели организм совсем. Но стоило глазам снова отойти от помутнения, как перед лицом предстал темный силуэт. Он горел красным огнем, испускал вонючий запах гнили, а глаза его горели магией. Рука его судорожно и медленно протянулась вперед, желая коснуться плеча. В голове прошли мысли «Мне мерещиться. Это всего лишь сон» — но мертвец казался явью. Неожиданно он произвел выброс магии. Воздушные потоки почти сбили с ног, а голова закружилась. И теперь, сидя на одном колене, остается только смотреть на это существо снизу вверх, ощущая его силу и доминирование.
— Райан! — наконец донесся голос Ребекки до демона. Он повертел головой и взглянул на нее.
— Ты в порядке? Застыл и умолк, а потом свалился на колени и ошалело смотрел куда-то в пустоту.
— Я видел… Тюра, — голос юноши дрожал, как и он сам. Ребекка опечаленно смотрела на его вспотевшее лицо, придерживая за плечи. Сняв флягу с пояса, она протянула ее демону.
— Ты слишком измотан. Алкоголь, недостаток сна и еды сильно ударили по здоровью. Если продолжишь так, то иммунитет совсем растеряешь, а там недалеко и холеру заработать. Пройдем в одну лавочку лекаря. Я знаю хороший рецепт.
Ангел закинула его руку за шею и спешно потащила к лавочке поблизости.
«Кажется, я говорил про вязкое болото и ни единой веточки? хм… видимо, одна-таки нашлась…»
Слабость ненадолго покинуло юношу, а силы вновь вернулись, чтобы ровно идти.
***
— Отвечайте, Сатори! — пронеслось по залу Владык, а вместе с этим и бледный кулак треснул по столу. Стойки со свечами подпрыгнули, как и уровень давления в зале.
Красный от гнева Люцифер стоял и возмущенно глазел на директора Эрагона, который скрывал свой тяжелый взгляд за отблеском свечения в очках. Архангел трясся от раздражения и злости.
— Брат, прошу, успокойся, — дрожал голос сидящего рядом Михаила. Он аккуратно схватился за кисть архангела, пронзительно глядя своими грустными глазами на брата.
— Тише, брат! — яростные глаза зыркнули на Михаила. Он отпрянул от Владыки, дрожа в ужасе.
«Сколько злобы и ненависти…» — летали потерянные мысли в голове младшего брата. Аура его была раздавлена.
— Сатори… — продолжил Люцифер, — отвечай мне.
— Прошу простить, Владыка, но я не могу дать вам четкого ответа.
— Да как вы смеете?! Сидите тут и строите виноватую гримасу, когда убийца бродит свободно по Магнолии.
— Вынужден снова вам повторить, — Ларри был уставшим и говорил сонливо, — ни у вас, ни у нас нет четких и весомых доказательств того, что Джейсон Грейс причастен к смерти учеников Кастиила и Тюра ван Лорга и что он имеет потенциальную угрозу…
Люцифер хотел было снова начать кричать, но басистый кашель ранее молчавшего Владыки Марса забрал все внимание. Демон вальяжно отпрянул лицом от кулака и грозно насупился, оглядывая всех сидящих.
— К чему весь этот цирк? — спросил он, на что Люцифер нервно дергал бровями и кусал губы.