— Спасибо больше, Стелла. Твоя забота не знает границ, — наконец улыбка блеснула на лице блондинки.
— Я лишь исполняю свой долг, госпожа. Как архангел, я должна быть примером, грозным воителем и крепким щитом для своего народа и страны.
Иногда углям везет — размеренный ветер раздувает их, разжигая жизненное пламя вновь.
***
Толпа демонов в черных доспехах столпилась, как стадо овец, а кричала так, как голодные свиньи. Мужской ор приглушал оглашение приговора судьи. Виновника этого события подвели к гильотине с мешком на голове. Руки его были крепко связаны, а из одежды остались лишь поношенная рубаха и порванные штанины. Он слабыми шагами плелся на встречу со своей смертью. Толкавший его сзади демон недовольно бухтел и толкал смертника в плечо. Тучи над городом нависли кучей, а вместо снежинок моросил дождь.
Среди всей рогатой толпы выбивался один Маркус, облаченный в красный длинный плащ, выданный ему по военной должности. Эта шумная орава демонов — лишь малая часть его армии. Принц стоял тихо, словно статуя. Его глаза не отрывались от смертника. Когда же мешок слетел с него, народ увидел избитую и взлохмаченную голову Сокума. Он щурился и кривился от боли. Пытаясь уловить холодный, но свежий воздух, он нагнулся вперед, однако споткнулся и повалился лицом вниз. Демоны хором заржали, указывая на эльфа пальцем и клича его ничтожным. Страж пробубнил что-то ядовитое в адрес пленного и поднял того на дряхлые ноги. Наконец голова эльфа оказалась прикована к гильотине. Волосы свисли, и лица было не увидеть. Маркус все то время, пока Сокума готовили к казни, нервно сжимал свои ладони. Он ощущал весь тот гнет яростной толпы и даже почувствовал слабость в коленях. Страж уже натягивал лезвие, как вдруг на площадку вышел некто, скрытый в черном плаще. Он расторопно оттолкнул стража и направился к Сокуму: некто раскрыл деревянное крепление для шеи. Подняв эльфа на ноги, обернулся к стражу, который уже обнажил свой меч, желая убить их двоих на месте. Из-под черного плаща вытянулась тонкая рука, облаченная в кожаную перчатку, и сделала пару изгибов пальцами, после чего стража откинуло ветряной волной. Народ затих и замер, жадно глядя за происходящим. Маркус же повертел головой, не поддавшись зрелищности. Он запрыгнул на площадку и припал ладонью к рукояти своего палаша. Некто в плаще перевел на него свой невидимый взор. Нависла новая тишина.
«Магия воздуха… так еще и в Мусхелльме — столице Преисподнии. Он худ, невысокого роста, но ходит в дворянском» — рассуждал Маркус. Когда незнакомец медленно направился к нему, толпа вдруг закричала:
— Давайте, убейте его, Генерал!!! Выпустите ему потроха!
— Стой на месте, — грозно и четко проговорил принц, наконец обнажив свой палаш и направив его на незнакомца. Тот пошатнулся и встал. Его голова вальяжно опустилась в сторону воющей толпы, а потом горделиво поднялась перед Маркусом. Капюшон спал. Рука принца дрогнула. Райан…
— Разве так нужно встречать брата, а, Маркус? — спросил Райан с ядовитой улыбкой.
— Что ты делаешь?
— А на что это похоже? — голос юного принца был легок и беззаботен.
— Ты же понимаешь, что этот эльф: враг и признанный судом преступник Мартинии?
— Суд — проплаченное дерьмо, которое в угоду Владык и советников простит и серийного убийцу и признает старушку виновной в поджоге солдатского корпуса.
Маркус тяжело вздохнул и опустил палаш, потирая свободной рукой переносицу. Выражение Райана пропиталось злостью, а глаза не снимали свой взор с брата.
— Райан… Лучше отойди от него, пока худо не было.
— А если не отойду?
— Лучше отойди… — повторил Маркус рычащим голосом.
— Видимо, ты хочешь размяться, а, братец? — улыбка снова осветила лицо юноши. — Так давай же устроим представление!
— Райан, это не шутки. Отойди от эльфа и скройся с глаз моих. Как ты не понимаешь, что сейчас выставляешь и себя, и меня в дурном тоне?!
— Дурном тоне? — улыбка исказилась. Зубы засветились в оскале. — О каком дурном тоне ты можешь вести речь, когда вся эта херь с казнью лишь заранее обговоренное Владыками вещь? Да и почем вам всем знать всю правду про этого эльфа? Я лично сражался бок о бок с ним, так что я не уйду отсюда без его целой задницы.
— Это не просьба, а приказ отца… нет… Владыки Марса. Ты намерен воспротивиться воле правителя?
— Если это касается моего товарища, то я хоть стану вторым врагом Мартинии. Что мне ваши национальные ценности?! Если коррупция и бюрократия поглотили нашу политику, то о какой справедливости может идти речь? Все здесь лишь стадо баранов, а Владыка — их пастух. И раз уж мы, как овцы, будем отправлены на убой, то я стану той самой паршивой овцой. Так что захлопнись и не смей говорить мне о правильности!
— Да чтоб тебя… — Маркус поник.
— Хватит этого детсада! — раздался громкий басистый крик. Толпа мигом угомонилась. На площадку поднялся третий демон. Его фигура была бы заметна даже в самых дальних рядах.
— Рога мои ангелам… — обреченно проронил Райан, — что ты-то здесь забыл, Азазель?
— Пришел посмотреть на отсечение остроухой головы. А ты сейчас помешал представлению.
— Как всегда… (Райан ехидно улыбнулся) ты такой же тупой, как и всегда.
— Ах ты ублюдок!
Земля под ногами стала пропадать, а неведомая сила тащила вниз. Все демоны припали к земле, все, кроме Райана и Маркуса. Из-за спины Азазеля вытянулся обоюдоострый топор, который тут же облился темной эссенцией. Глаза демона загорелись магическим оттенком красного, а клыкастые зубы заблестели во мраке. Райан с круглыми глазами наблюдал, как его топор медленно, но уверенно начинал падать в сторону кудрявого. Юный принц ничего не смог сделать — магический импульс приковал его к полу. И если бы не земляная стена Маркуса, то Райан был бы располовинен. Блейд-старший прижал брата к себе и одновременно с этим нанес быстрый удар ребристой стороной ладони по шее Райана. Тот сначала покряхтел, а потом подался вперед без сил. Маркус закрыл его собой, боясь, что топор Азазеля пробьет и стену. Но ожидаемые опасения не случились. Маркус жмурился и кашлял, разгоняя поднявшуюся земельную пыль. Он увидел две ровные половины глыбы. Когда пыль осела, Блейд увидел пыхтящий силуэт высокого рогатого мужчины. То был Азазель. Топор его горел эссенцией, а сам демон был полностью облит потоками магии.
— Смеешь защищать этого щенка?! — раздался его звериный рык.
— Азазель, угомонись. Мало того, что всю здешнюю армию всполошил, так еще и на брата замахиваешься топором!
— При всем уважении к тебе, как к военачальнику, Маркус, я возмущен твоими действиями. Ты не проявил должной хватки: не остановил этот цирк, позволил этому сопляку что-то там кричать про справедливость, пока сам стоял с обосранными штанами. И к тому же… плевать я хотел на братскую кровь! Признавать такого наглого идиота, как он (Азазель бросил желчный взгляд на бездыханное тело Райана), своим братом — позор для меня… да и для тебя тоже…
— Однако он не чужой бродяга, а выросший вместе с нами младший брат!
— А часто ли ты себя вел с ним, как брат с братом, м? Лишь после его поступления в Эрагон ты как-то смягчился, что отвратительно сказалось на тебе. Вспомни, как ты отвернулся от него в момент драки… хотя, вернее сказать, избиения. Помнишь, как он жалобно пялился на тебя, пока ты стоял в стороне и просто глазел на происходящее? Я помню, когда ты отвернулся и старался не показываться на глазах. Стыдно было? Стыдно за слабость братца? Так чего же ты сейчас-то за него печешься, а?! Смотрите (Азазель повернулся к умолкшей, как аудитория в театре в момент кульминации, толпе вояк)! разве генерал поступил верно? Разве правильно спускать молокососу с рук то, что должно караться законом Преисподнии?
Несколько из демонов подали возмущенный голос, а за ними поднялись и другие. Крики и возгласы требовали должной расплаты над юным принцем. Маркус потерянно смотрел на их яростные лица. Азазель, пускай и хотел позлорадствовать, сохранял угрюмое лицо; ядовитые глаза смотрели на брата.