Я оставляю его перед дверью кабинета группы и наблюдаю, как он исчезает за ней.
Сегодня я прихватила книгу, чтобы почитать в кафе за чашкой кофе. Прожив всю жизнь в Астории, я уже привыкла к тому, что в дождливые дни становлюсь сонливой и вялой, а кофеин является эффективным решением этой проблемы.
Я забираю чашку с кофе и направляюсь к удалённой кабинке, плюхаясь за столик и готовясь с головой погрузиться в книгу.
Но только успеваю открыть первую страницу, как ощущаю его.
Я чувствую его.
В который раз.
Ещё не подняв глаза, я уже знаю, что это он. Узнаю ощущения — эту ярко выраженную энергетику. То же самое я чувствовала во сне, это невозможное притяжение. Какого чёрта? Почему я постоянно с ним сталкиваюсь?
Подняв голову, я обнаруживаю, что он тоже меня заметил.
Его глаза, такие тёмные и такие бездонные, застывают на мне, пока он ждёт своей очереди возле кассы. Эта энергия между нами… не знаю даже, как её назвать. Влечение? Химия? Единственное, что я знаю: у меня перехватывает дыхание и учащается сердцебиение. А его вторжения в мои сны заставляют жаждать этого чувства ещё сильнее. Они вырывают меня из реальности и переносят во что-то новое и захватывающее, туда, где есть надежда и жизнь.
Я наблюдаю, как он оплачивает кофе и сладкую булочку, а затем сопровождаю взглядом каждый его шаг, ведущий прямиком к моей кабинке. Вокруг десятки свободных столиков, но он выбирает мой.
Его чёрные ботинки останавливаются возле меня, и я скольжу взглядом по его облачённым в джинсы ногам, вверх по бёдрам до поразительно красивого лица. Похоже, он так и не побрился, потому что сегодня его щетина выражена ещё ярче, что придаёт ему более зрелый и мужественный вид.
Я не могу не отметить, как нежно-голубого цвета рубашка облегает его твёрдую грудь и, заправленная в джинсы, выразительно подчёркивает талию. Он выглядит худощавым, сильным и гибким. Ох! Я отрываю взгляд от его тела и встречаюсь с ним глазами, замечая в них веселье.
— Это место занято?
Боже милостивый. У него британский акцент. Во всём мире нет ничего сексуальнее, поэтому ему простительна даже эта избитая реплика «съёма». С бешено колотящимся сердцем я улыбаюсь ему.
— Нет.
Он не двигается.
— Тогда могу я его занять? Взамен я поделюсь с тобой своим завтраком.
Он слега машет липкой булочкой, посыпанной орехом пекан.
— Конечно, — небрежно отвечаю я, умело скрывая, что моё часто бьющееся сердце может вот-вот разорваться. — Но вынуждена отказаться от завтрака — у меня аллергия на орехи.
— В таком случае мне больше достанется, — усмехается он, проскальзывая в кабинку напротив меня с такой непринуждённостью, словно только и делает, что всё время сидит с незнакомыми девушками в больницах. И я снова замечаю насколько тёмные у него глаза, что кажутся почти чёрными.
— Часто здесь бываешь? — шутит он, развалившись на диванчике. Меня разбирает смех, потому что теперь он просто пошёл по списку избитых реплик, и все они звучат восхитительно, слетая с его британских губ.
— Часто, — киваю я. — А ты?
— У них лучший кофе в округе, — отвечает он, как будто это и есть ответ. — Только давай никому об этом не скажем, иначе они начнут присваивать кофе непроизносимые названия, а очереди станут огромными.
Я качаю головой и не могу сдержать улыбку.
— Отлично. Это будет нашей тайной.
Он пристально смотрит на меня, и его тёмные глаза поблёскивают.
— Хорошо. Я люблю тайны. Они есть у всех.
От его откровенной очаровательности у меня перехватывает дыхание. Я заворожена блеском его почти чёрных глаз, его произношением и тем, что он кажется таким знакомым благодаря тому, что поселился в моих интимных снах.
— И какие твои? — спрашиваю я, не задумываясь. — Твои тайны, я имею в виду.
Он усмехается.
— Тебе бы хотелось узнать?
О да.
— Меня зовут Калла, — быстро начинаю я.
Он улыбается.
— Калла? Как похоронные лилии?
— Они самые, — вздыхаю. — И живу я в похоронном доме. Так что, как видишь, иронию я понимаю.
Секунду он выглядит сбитым с толку, а затем я вижу, как его осеняет.
— Ты вчера заметила мою толстовку, — мягко отмечает он, вытягивая руки вдоль спинки потрескавшейся кабинки. Он даже не обратил внимания на мои слова о том, что я живу в доме с мертвецами. Обычно люди мгновенно замолкают, когда узнают об этом, тут же причисляя меня к странным или ненормальным. Но не он.