— Глотай, сука!
В моей груди раздался всхлип, и таблетки проскользнули в горло. Я поперхнулась и задыхалась от боли в руке, и только тогда он убрал ладонь, закрывавшую мой нос. Я задыхалась и снова кашляла, отвратительный запах металла забивал мне нос.
— Вот и все. Через минуту ты станешь чертовски податливой. Просто лежи спокойно. — Скользкий язык скользнул по моей щеке. — Расслабься, — прошептал он.
Что-то внутри меня хрустнуло, как хрупкая веточка.
Расслабься.
Это слово эхом отдалось у меня в ушах.
В тумане хаоса в моей голове появилось видение.
Кровь. Ванна. Я поднимаю глаза и вижу темную фигуру, стоящую надо мной.
Лилия! Лилия!
Звук голоса моей матери эхом отразился от моего черепа, и я вздрогнула.
Темная фигура переступает через меня и направляется к ванне, где через край перекинуты стройные ноги моей мамы.
Ее нога дергается.
Она жива. Жива! Я думала, она умерла, но она жива!
— Моя... моя мама. Она была жива, — шепчу я, пересказывая видение, прокручивающееся у меня в голове.
Анджело остановился где-то на периферии моего сознания.
Снова нахлынули воспоминания.
— Не подходи ко мне! — кричит она.
Боль пульсирует в моем черепе от резких вспышек света перед глазами. Воздух слишком густой, чтобы двигаться.
— Мама, — хриплю я.
Темная фигура хрипит, протягивая руки. Топит ее. Он топит ее! Нога моей матери напрягается, пальцы скрючиваются.
Я кричу.
Тьма.
Громкое журчание сливаемой воды приводит меня в чувство, и я моргаю, просыпаясь.
Я цепляюсь за мокрую плитку, пытаясь добраться до нее, но мои мышцы не слушаются.
— Расслабься, — говорит мне тень, и запах грязи и металла застревает у меня в носу.
Горло сжимается от осознания того, что произошло.
— Ты был там той ночью.
Еще больше отголосков воспоминаний проникают в память.
Тук-тук-тук.
Я оглядываюсь на входную дверь квартиры.
— Я друг Коннора.
— Это ты стоял у двери. Потом... Я видела, как ты ее утопил. Ты утопил ее! — Ухмылка на его лице расплылась за новыми воспоминаниями.
Фигура проводит лезвием по запястьям моей матери. Густые капли красной крови стекают по абсолютно белым плиткам.
— Ты убил ее. Она была жива, но ты убил ее!
— Меня послали прикончить эту суку. Представь мое удивление, когда ты меня опередила.
Я замерла. Ледяной туман паники заполнил мои легкие, пока я пыталась переварить его слова. Перед глазами промелькнуло воспоминание.
Руки, тянущиеся ко мне. Крики. Ужасные крики.
Закрыв глаза, я замотала головой.
Нет. Нет. Не смотри на это. Это не реально. Не реально.
— Ты мало что помнишь о той ночи, не так ли? — Злобное хихиканье у меня над ухом пробудило демонов от их дремоты. Зубы и когти заскрежетали по моему сознанию.
Мой желудок скрутило от ужасного страха, который скребся в моих внутренностях.
— Мама! Остановись!
Отдаленный крик пронесся по моему черепу, и я заскулила, когда он впился в мой мозг, как гвозди в струп.
— Тебе повезло, — продолжал Анджело. — Я бы с удовольствием забыл об этих отвратительных тварях, извивающихся в ванне и питающихся ее кровью, прежде чем отправить их в канализацию.
Кровь на ванне. Ногти моей матери, впивающиеся в мою кожу. Черви вылезали из нее, как черный дым, клубящийся и перемещающийся по воде.
Темнота из моего живота переползла в грудь, сдавливая легкие своими отравленными пальцами. Я не могла дышать. Я не могла дышать.
— Мама! Пожалуйста!
— Я не могу дышать!
Я кричала и билась под ним, чудовище внутри меня отчаянно пыталось вырваться на свободу. Пожалуйста!
— Да. Ты держала ее под водой.
— Она была еще жива, — прорычала я ему в ответ.
— Едва ли.
Лжец. Чертов лжец!
— Нет. Ты перерезал ей вены. В отчете коронера... — Я замолчала, наблюдая, как его губы растягиваются в ухмылке. — О, Боже. Ты так все преподнес...
Смех Анджело только подстегнул панику, поднимающуюся к моему горлу, пульсирующую, как живое существо. Темный и злой зверь, который грыз мои ребра.
— Этот коронер наложил в штаны, убедившись что ее смерть выглядит как самоубийство. Это сила, Лилия. — Он провел кончиком лезвия по моей щеке. — Ты потеряла сознание. Ударилась головой о ванну. Это тоже хорошо. Это сделало весь сценарий более правдоподобным. — Вонь грязи и металла забила мне горло, когда он наклонился ко мне поближе. — Я спас твою задницу, Кошечка Лили. Между прочим, я солгал о твоем существовании Липпинкотту, — сказал он, нечаянно проронив имя. — Я столько раз спасал твою задницу, что ты мне ее задолжала. И я, черт возьми, собираюсь ее взять.
Липпинкотт. Это был Липпинкотт.
— Самое приятное в том, чтобы оставаться в этом дерьмовом городе, — это наблюдать, как ты превращаешься в женщину. Женщину, которую я намерен сломать. — Он взял в руки мой карманный нож, покрутил им перед носом. — Некоторые пары? Они делают одинаковые татуировки. А мы с тобой? У нас будут одинаковые шрамы. Только твой не будет таким красивым.
Мое тело содрогнулось от попытки вырваться из его хватки, но он надавил всем своим весом на мою грудь, сдавливая легкие. Острая боль пронеслась по моему лицу от уголка глаза до челюсти. Я издала хриплый крик, вырываясь из его ладони, и слезы покатились по моим вискам.
— Очень жаль, правда. Ты была такой красивой. А теперь ты чудовище. Использованная шлюха. Хотя, я уверен, ты раздвигала ноги для каждого члена из академии, не так ли? Наверняка у тебя была вращающаяся дверь с членами, засовывающими их в твою маленькую киску, не так ли?
Да пошел ты!
Наркотики, должно быть, подействовали, так как головокружение исказило мое зрение. Так это или я теряю сознание, я не могла сказать. На периферии моего зрения комната расширялась, сжималась и вращалась. На меня навалилось усыпляющее тепло, как будто я хотела спать, отчаянно нуждаясь в том, чтобы закрыть глаза.
Сквозь дымку я услышала отдаленный стук.
Анджело застыл надо мной, обратив внимание на дверь.
— Лилия! — Этот голос. Я узнала его. Глубокий. Властный.
Рыдание застряло у меня в горле, когда еще больше слез скатилось по моим вискам.
Деврик! Я хотела крикнуть. Пожалуйста!
— Держи свой поганый рот на замке, — прошептал Анджело, едва не раздавив мне челюсть своей хваткой. — Держи свой поганый рот на замке, пока он не уйдет.
Нет! Нет! Деврик! Помоги мне!
Еще один удар в дверь.
— Лилия! Это профессор Брамвелл. Ты здесь?
Под ладонью Анджело я захрипела, кашляя и захлебываясь соплями, собравшимися у моего носа.
— Профессор, да? — тихо сказал он. — Ты трахаешься с профессором, шлюха? — Его рука скользнула вниз к моим трусикам, и он сжал пальцы в тугой кулак вокруг моей плоти.
Дикий крик вырвался из моего горла, боль стала невыносимой, и я стала брыкаться, пытаясь заставить его отпустить меня.
— Он уже сломал тебя? А? — с рычанием сказал Анджело.
Вот и все. Мне нужно было разозлить его. Разозлить настолько, чтобы он захотел причинить мне боль. Чтобы отвлечь его от Деврика.
Я кивнула.
— Он слишком хорошо трахался, — сказала я ему в ладонь и рассмеялась сквозь слезы.
— Какого хрена ты сказала?
Я снова намеренно исказила свой голос и заставила себя рассмеяться.
Он убрал руку и сжал мою челюсть.