Она повернулась к двери, и в тот момент, когда она вышла за ее пределы, Липпинкотт опустился на пол и стал рыться в сумке Дженни. Он вытащил то, что оказалось манильским конвертом, и стал перелистывать страницы. Сделав паузу и, похоже, читая, он провел рукой по лицу. Вскочив на ноги, он бросился к одной из мусоросжигательных печей, нажал кнопку, чтобы зажечь ее, и продолжил листать папку. Еще одно беглое прочтение, и он бросил всю папку в печь, провел рукой по волосам и снова посмотрел на Дженни.
— Это занимает довольно много времени, Деврик. Давай поторопимся, — скучающим тоном сказал он, сидя напротив меня.
— Ты просишь данные за два десятилетия, Эдвард. Расслабься.
На видеозаписи Липпинкотт тащил обмякшее тело Дженни к мусоросжигательной печи.
Скрежеща зубами, я смотрел, как он открывает дверь.
Он положил ее на стальную кровать.
Нет. Блять.
Одним сильным толчком ее тело было отправлено в ожидающее пламя. Когда он захлопнул за ней дверь, мне пришлось прикусить свою гребаную щеку, чтобы не издать ни звука. Огонь мерцал в окошке двери мусоросжигательной установки.
С другой стороны показалась рука.
На видеозаписи Липпинкотт отпрыгнул назад одновременно со мной. Я провел рукой по волосам, чтобы унять бьющуюся во мне тревогу.
Он убил ее.
Сжег ее.
Живую.
Все это запечатлено на видео, которое он каким-то образом уничтожил. Я не знал, как черт возьми Спенсеру удалось заполучить эту запись, но он только что очистил мое имя с помощью ролика продолжительностью шестнадцать минут и тридцать семь секунд.
— В чем проблема? — спросил Липпинкотт, небрежно держа пистолет в руке.
— Программа дала сбой. Мне нужно перезагрузить ее. Это займет минуту.
— У меня нет чертовой минуты.
— Тогда, я полагаю, ты должен был одобрить эту долбаную заявку из финансового отдела на усиление интернета.
— Ладно. — Ворча, он провел рукой с пистолетом по лбу. — Но поторопись. Этот пистолет становится тяжелее с каждой минутой.
Сделав вид, что жду перезагрузки компьютера, я скрестил руки и уставился на него.
— Ты помнишь тот странный глюк, который у нас был недавно? Из-за которого все отключилось на час?
— Как я мог забыть? Все обвинили меня в этом. Они вообще во всем меня винят. Отсутствие Интернета, отсутствие снабжения отдела, приливные волны и полнолуние, — сказал он насмешливым голосом. — Я ненавижу эту чертову работу. Когда президент Уайтинг уйдет, я пробью себе дорогу бульдозером на его место и покончу с этим рутинным дерьмом.
Не обращая внимания на его замечание, я спросил:
— Это сбой повлиял на пленку с записью, не так ли?
— Почему ты спрашиваешь об этом? Мы действительно собираемся сейчас вернуться к Дженни Гаррик? Ты чувствуешь себя настолько разбитым, что тебе нужно, чтобы я снова ткнул тебя носом в это дерьмо?
Я посмотрел ему прямо в глаза.
— Что это была за папка, которую ты бросил в мусоросжигатель?
Острый смешок исказило его выражение лица, и он провел языком по зубам.
— Осторожно, Деврик. Ты идешь по той же тонкой нити, что и твой отец.
— Какая разница? Если ты не убьешь меня, Уинтроп сделает это. С таким же успехом ты можешь сказать мне, что именно заклеймило меня как гребаное чудовище.
— В той папке, которую она украла, были улики против твоего отца.
— С каких это пор тебе не плевать на его репутацию? Ты обливал его имя грязью на протяжении всей моей академической карьеры.
Он издал невеселый смешок.
— Ты — неблагодарное дерьмо. Я защищал тебя! Тебя, Деврик! На кону была твоя репутация. А не его. И я все убрал, не так ли? Ты хоть один час провел в тюрьме?
— На смертном одре мой отец сказал мне, что ты саботировал эксперимент. Из-за тебя его закрыли. Тогда я подумал, что он просто отчаялся и жалок, и хочет свалить вину на кого-то другого. Но теперь я думаю, может быть, в тех документах была другая правда.
Его челюсть дернулась от очевидного гнева.
— Это исследование должно было быть моим. Моим! Я должен был быть главным исследователем.
— От тебя забеременела мать Лилии. Мой отец выгнал тебя, ты разозлился и подменил инъекции. Ты заразил этих женщин. Ты отправил их на смерть, а наша семья взяла вину на себя!
— Кому-то нужно было сбить его с трона, не так ли? Представь себе, какой властью он бы обладал, если бы это исследование было успешным! — Зарычав в ответ, он сел на стул. — Хватит этой гребаной истории! Отдай мне документы, Деврик. Сейчас же! — Он вскочил со своего места и обогнул мой стол. Дуло его пистолета уперлось мне в бок. — Я хочу видеть их скопированными на флешку. И чтобы после этого ты удалил их со своего компьютера. — Последовала пауза, и я почувствовал легкий толчок ствола в ребра. — Я только что подумал... что на этот раз ты не удосужился налить себе выпить.
— Это была бутылка, которую ты купил мне на Рождество. Я не обращаю внимания на низкое качество.
— Налей себе выпить.
— Ты хочешь эти документы сегодня вечером или...
— Налей. Себе. Выпить.
Из шкафа я взял еще один стакан и налил в него ликер. Надавив на пистолет, я поднял стакан, чтобы выпить.
Прежде чем стакан оказался у моих губ, я повернулся и выплеснул ликер ему в лицо.
— Блять! — Зажмурившись, он попятился назад, и я разбил стакан о его голову. Он упал на мой стол, и от удара его руки графин упал на пол, где разбился вдребезги.
Прозвучал выстрел, и, хотя, глухое давление ударило по моему плечу, за ним не последовало боли. Просто тошнотворное оцепенение.
Но я знал, что в меня попали.
— Ублюдок! — Я рванул вперед, повалив его на пол, и ударил его руку с пистолетом об острый угол стола, пока оружие не выпало из его ладони.
— Ах, блять! Блять! — закричал он, держась за два, несомненно, сломанных пальца, так как они согнулись под неестественным углом.
Выхватив пистолет, я вскочил на ноги и уверенно прицелился в его череп, прижимая раненую руку к телу. Быстрый взгляд в сторону показал струйку крови, подтвердив, что я ранен.
— Ты похитил моего брата. Это был ты. Скажи это.
— Это исследование было моим. Твой отец украл его у меня.
Чушь. Если бы это было правдой, он нашел бы финансирование для своей собственной лаборатории, как только грант стал недействительным. Он не знал, с чего начать исследования, поэтому и нанял меня, чтобы я продолжил дело отца.
Стиснув зубы, я решился нажать на спусковой крючок.
— Ты похитил моего брата. Говори, мать твою!
Когда он не ответил, я опустился на колени и приставил пистолет к его подбородку.
В его глазах появился страх, он откинул голову назад и уставился на меня.
— Да. Я забрал Кейдмона. Но я не собирался его убивать. Кто бы мог подумать, что твой отец такой жадный придурок?
По моим венам пробежал холодок, а мышцы запылали от желания нажать на курок и покончить с ним.
— Все эти годы я верил в твою чушь. Твою ложь. Ты передал его Анджело. И что случилось потом?
— Он просто собирался оставить его у себя на некоторое время. Посмотреть, не передумает ли твой старик.
Я решительно ткнул пистолетом ему в череп, представляя, как красиво будет наблюдать за тем, как его мозги вылетят через макушку.
— А когда он не передумал?
Он заколебался, пистолет покачивался при резком глотании.
— Я сказал Анджело, чтобы он от него избавился.
Я не потрудился сказать ему, что Кейдмон жив. Если бы несколько минут назад я сам не увидел доказательства этого, я бы с радостью затащил Липпинкотта в комнату для вскрытий и расчленил его заживо.
— Сделай это, — насмехался он. — У тебя не хватит смелости убить меня.
Я усмехнулся на это.
— С чего ты взял, что я настолько милосерден, чтобы предложить тебе быструю смерть? — Я оттолкнулся от него, сдерживая смех, когда его глаза чуть не вылезли из глазниц.
Он посмотрел на свой стакан на моем столе и снова на меня.