Я вспомнил отчет патологоанатома о матери Лилии и о том, как она перерезала себе вены. Была ли это эволюция? Или что-то зловещее?
Когда я присел рядом с ним, мое внимание снова привлек камень в его руке. Ранее, когда я предлагал ему выпить, я заметил длинную царапину на внутренней стороне его запястья. Судя по тому, как он стоял, он должен был опрокинуть чашку назад правой рукой. Я также видел, что он пишет правой рукой. Проверив еще раз, я повернул его запястье, чтобы убедиться в наличии царапины. Однако камень, которым он выколол себе глаза, лежал в его левой руке. Это всего лишь моя теория, но, похоже, его правая рука была доминирующей и именно ею он выколол бы себе глаз, если бы сделал это сам.
— Черт! — Пришлось отбросить осмотр и засуетиться, так как паразиты могли оставаться в теле только до тех пор, пока не вырвутся к источнику воды.
Схватив носилки, стоявшие в противоположном конце коридора, я поспешил вернуться в комнату и неловко погрузил на них тело Барлетты. Взглянув на часы, я увидел, что было уже около семи. Вполне достаточно времени, чтобы разобраться с Барлеттой и отправиться на страшное торжество.
Я перевез Барлетту в отдельную комнату в коридоре, где стоял приобретенный мной большой серебристый гидротерапевтический бак. Шланг был подведен к нему, и я включил воду, давая ей наполниться. Я включил лампочку над головой, затем переместил тело Барлетты с носилок в резервуар, где он опустился на дно. Вода быстро поднималась, заглатывая его ноги, руки и, наконец, лицо. Направив фонарик своего мобильного телефона на воду, я наблюдал, как из его рта и носа непрерывно извиваются маленькие черные существа. Несколько штук внизу, у его ног, несомненно, вылезли из ануса, каким-то образом оказавшись в его одежде. Из трупа вылезло более десятка паразитов, шнырявших по воде в бешеном поиске товарища. В животе у него зашевелилось еще больше паразитов.
Глядя на ужасающую картину, я не мог не думать о том, как далеко я ушел от мальчика, который прятался в кладовке, слыша голоса мертвых. От испуганного подростка, который не мог находиться в одной комнате с трупом. Именно гибель брата избавила меня от этих страхов и привела к маразматическому увлечению смертью. Любопытство привело меня в тот холодный холодильник, где отец хранил трупы, которые его просили осмотреть. И именно там, глядя в глаза одному из покойников, я представил себе своего брата. Визуальное восприятие каким-то образом очеловечило монстров в моей голове, и я перестал их бояться. Чем больше я узнавал о человеческом теле, тем меньше слышал эти ужасающие голоса, пока в какой-то момент они не исчезли совсем.
Осталась только блаженная тишина.
Через пару часов большинство червей сбегут в воду, а я соберу их и дам им возможность спариться с другими червями, которых я собрал. Затем я отнесу его в комнату для вскрытия и вскрою, чтобы взять образцы мозга и печени, где токсин будет наиболее сильным для выделения и очистки.
Каждый раз, когда черви заражали человека, их токсины становились более специфичными для человеческой генетики, и эликсиры становились более эффективными. Эффект длился дольше.
К сожалению, у меня заканчивались подопытные. Мне удалось оправдать поиски людей, похитивших моего брата, но, получив известие о пропаже Анджело, я мог только молиться, чтобы последний эликсир оказался удачным. В противном случае мне пришлось бы искать другую жертву.
ГЛАВА 38
ЛИЛИЯ
Просто дыши. Просто. Дыши.
Я сидела на заднем сиденье университетского автобуса, надеясь избежать любого внимания. Спенсер предложил заехать за мной в общежитие, но это показалось мне слишком похожим на свидание. Оглядываясь назад, учитывая количество глаз, приковавшихся ко мне в этот момент, я пожалела об этом решении.
Ноги под пышным тюлем беспрестанно тряслись от толчков автобуса, и я молилась, чтобы одна из моей груди не выскочила, потому что это было бы уже не то, что надо.
Автобус замедлил ход и остановился у Кармади Холл. Еще одна остановка, и я наконец-то избавлюсь от пристальных взглядов других студентов, возвращающихся в общежитие после вечерних занятий. Они даже не стеснялись этого, черт возьми, и мне приходилось все время смотреть в окно, чтобы не выдать себя какими-нибудь оскорбительными высказываниями.
Автобус снова пришел в движение, моя грудь покачивалась, испытывая на прочность каждый шов лифа. Спасибо Мисси за волшебные нити, которые она использовала, чтобы сохранить все в целости.
Следующей остановкой был Джексстоун-холл, но поскольку автобус из кампуса не доезжал до Уоттскрик-холла, где должно было состояться торжественное мероприятие, мне пришлось идти через Кентерберийские сады. Это была десятиминутная прогулка, мимо старого мавзолея.
Немного жутковато.
Конечно, я была не совсем глупа. У меня был перцовый баллончик, засунутый в ленту на поясе, тот самый, который мне подарила Джейда перед отъездом в Дракадию.
Когда автобус наконец остановился, я едва не вскочила на ноги. К счастью, Мисси позволила мне обойтись черными украшенными туфлями, когда я рассказала ей о том, что на каблуках я часто попадала в неприятные ситуации. Она была не в восторге, но уступила без лишнего ворчания.
— Можно узнать твой номер? — спросил один из пассажиров, когда я пронеслась мимо. Наверное, первокурсник.
Я не стала оборачиваться и смотреть на него, выскочив из автобуса, пока волнение, охватившее меня, не вывело меня из равновесия и не заставило упасть на землю. Оказавшись на твердой земле, я закрыла глаза и перевела дыхание, но при звуке закрывающейся двери повернулась и постучала по стеклу.
Водитель автобуса с явно раздраженным лицом снова открыл дверь.
— Когда последний рейс? — спросила я, нервно теребя тюль юбки.
— Вы на него смотрите.
— Подождите, вы больше здесь не проезжаете?
— Нет. Вас нужно отвезти обратно? Придется вызвать ДракУбер.
— ДракУбер? — Из всех дурацких названий... — Это... как Убер?
— Что-то вроде этого. — Она захлопнула дверцу, обдав меня потоком воздуха, который взъерошил мои волосы, и унеслась по улице.
У меня не было с собой денег, чтобы вызвать такси. Черт.
Температура немного понизилась, но, несмотря на унизительную поездку на автобусе, мне было приятно и жарко, когда я ступила на дорожку сада. Платье шуршало по бетону, и я была благодарна Мисси, что она не видит меня в этот момент, иначе она бы наверняка устроила скандал из-за того, что подол был порван. Над головой, слава богу, светила луна, иначе пришлось бы идти в кромешной тьме по тому месту, которое когда-то служило местом захоронения.
Ходить одной в темноте для меня было не в новинку, я столько раз делала это дома, что это даже не казалось чем-то ненормальным или необычным. Хотя я и сталкивалась со всякими странными людьми, мне никогда не причиняли вреда.
Однако я еще никогда не надевала шикарное бальное платье, из которого наполовину торчала моя грудь.
Несколько прядей, свисавших из заколотых французских локонов, встали дыбом, а мои мышцы напряглись, готовые в случае необходимости пустить в ход перцовый баллончик.
В саду было спокойно.
Безмятежно.
Это было похоже на то, как будто я во сне гуляю по нетронутому староанглийскому дворику с идеально подстриженными живыми изгородями, яркими розами и красочными цветами конца лета. Мне не терпелось увидеть университет в разгар осени. Как красиво он будет выглядеть в огненно-оранжевых и красных тонах.