Склонив голову, Селестино загляделся на огонь. От трепетного пламени его рыжеватые волосы на висках сделались совсем огненными. Борода скрывала глубокие складки в уголках рта. Под густыми бровями беспокойно светились карие глаза, на лбу залегли морщины. Стряхнув с себя задумчивость, Селестино взглянул на часы.
— Санчес, без четверти два. Приготовить лодку! Пойдем на веслах.
Партизаны в последний раз осмотрели снаряжение. С тихим треском догорал сухой хворост. В узкую расщелину снаружи заплескивали волны. Время от времени в пещеру врывалось дыхание ветра, и тогда костер слегка оживал.
Все сели в лодку. Бесшумной тенью скользнула она в море.
Когда вышли на берег, Санчес и еще двое партизан залегли с пулеметом на пригорке вблизи Черного мыса. Остальные, соблюдая осторожность, двинулись к концлагерю. Чтобы в темноте не растеряться, шли друг за другом. Дождь низвергался потоками. То и дело грохотал гром, вспыхивали молнии. Партизаны промокли до нитки, липкая каталонская глина срывала с ног веревочные сандалии. В темноте их никто не искал, хотя колючки и камни кололи босые ноги.
Сквозь плотную завесу тьмы и дождя вдалеке замерцали лампочки концлагеря. В густом лозняке партизаны наломали веток, замаскировались ими и, сбившись в кучу, продолжали путь. Вскоре стали различимы вышки часовых, колючая проволока забора.
— Ребята, постарайтесь действовать без шума, — прошептал Селестино. — Партизан стреляет, когда нож подведет или товарищ в беде.
Еще немного прошли вместе. Селестино махнул рукой, люди залегли. Один, с автоматическим ружьем, остался, другие поползли к вышке.
Дождь принялся с новой силой. Крупные капли, ударяясь о землю, дробились, распылялись, и за этой пеленой, словно в тумане, укрывались по-пластунски продвигавшиеся партизаны. Вдоль рядов колючей проволоки не прохаживался ни один часовой. Все сидели под грохотавшими от дождя крышами. Как раз в тот момент, когда погасла молния и раздался оглушительный раскат грома, с раскисшей земли к сторожевой будке устремилось несколько фигур. Даже если бы в тот момент прозвучал выстрел, никто бы его не услышал. Фалангисты один за другим, роняя из рук автоматы, валились со своих скамеек. А тени шли дальше, к следующей будке. Немного погодя большими ножницами разрезали колючую проволоку. Селестино подбежал к ближайшему бараку, распахнул настежь дверь.
— Товарищи, вы свободны! — закричал он. — В заборе проделан проход. Спешите, пока не поздно!
Разбуженные среди ночи узники сначала никак не могли понять, что произошло.
— Скорей, товарищи, скорей! — торопил Селестино. — Там наши люди. Они вас проводят...
Из бараков выбегали полуголые люди. Через проделанные проходы они спешили вырваться на свободу, впопыхах цеплялись за колючую проволоку. Одного за другим их проглатывала темень и надежно укрывала стена ливня.
Над шоссе, оттуда, где находился пост фалангистов, взметнулась красная ракета. И тотчас темноту прорезала очередь трассирующих пуль. Выстрелы донеслись и со стороны города. Селестино со своими людьми поспешно отошел от лагеря. Сам он залег поблизости, чтобы прикрыть отход беглецов.
Ливень понемногу затихал. Небо еще сотрясали далекие раскаты грома. Прильнув к земле, Селестино отстреливался. Вражеские пули ложились все ближе. Но только когда исчезли в темноте последние заключенные, успевшие прорваться сквозь колючую проволоку, Селестино стал отходить. За ним гнались по пятам.
На рассвете Луиса Вентэро разбудил шум перестрелки. Неподалеку строчил пулемет. С каждой минутой стрельба приближалась.
Вдруг кто-то тяжело перевалился через забор. Немного погодя в окно постучали. Вентэро вскочил с постели, под тюфяком разворошил слежавшуюся солому, достал револьвер и на цыпочках подкрался к окну. Стук повторился. Вентэро ждал.
— Отец, помоги!
Вентэро распахнул раму. Привалившись к стене, у окна стоял Селестино.
— Я ранен. Погоня... Скоро они будут здесь...
Горячая очередь свинца прошлась по крыше дома. Стреляли где-то на окраине поселка. Раздумывать было некогда. Вентэро выбежал во двор, подхватил сына на руки и понес его к причалу. Уложил Селестино в лодку, запустил мотор. Поселок и скалы быстро таяли в тумане.
— Селестино! Что случилось?
Селестино молчал. Из простреленной ноги текла кровь.
Вентэро решил на этот раз идти вдоль берега. В море при густом тумане легко заблудиться. Но вблизи от берега лодке ежеминутно грозила опасность разбиться о подводные камни. Вентэро понадеялся на удачу да на свое рыбацкое чутье. Вскоре он был у Ведьминой пещеры.
В тусклом свете коптилки понуро сидело человек двенадцать. Молча потягивали сигареты. Партизанский отряд значительно увеличился, однако не вернулся Селестино. Под градом пуль люди облазили весь лес, но не нашли своего командира.