Он сделал жест, обозначающий уважение, и начал собирать бумаги и фотографии со стола.
- У вас есть что сказать? Может вопросы?
- Можно этот снимок оставить у себя? — спросил Фем.
- Пожалуйста, у меня есть копии, — сказал следователь, и протянул Фему ещё пару снимков.
- Я бы ещё хотел получить мои вещи, если можно, — попросил подследственный.
Инспектор встал, и уже в дверях произнёс:
- Ваши вещи вам принесут. Скоро.
На этом аудиенция была закончена. Они попрощались, и после ухода следователя, Фем ещё долго рассматривал одну из фотографий. Что-то никак не отпускало от нее. Что-то на заднем плане. Почему же он знал, что там пещера? Она была плотно скрыта кустами. Явно, что с этим что-то было связано.
***
И опять конура. Меряя ее шагами, Фем размышлял. Головная боль прошла. Чувствовал он себя почти нормально, только немели пальцы.
Что со мной случилось? В памяти не было стрельбы. Никаких эмоций, связанных с убийством людей. Но, с другой стороны, было чувство, что пустота начала заполняться.
Пещера. Он в ней был? Размышления были прерваны стариком, который пытался открыть решётку, держа в одной руке поднос с едой. Было видно, что ему это не удастся. Фем подошёл помочь.
Нельзя было сказать, что на подносе были изыски, но чувство голода перебороло эстетические притязания.
Это было типичное перуанское блюдо. Половина здоровенной тарелки с горкой риса, утрамбованного сверху. Чтобы не рассыпался. Сверху жареный банан — «Аrroz a la cubana». Оставшееся пространство поровну поделено было между жаренной картошкой, салатом и рыбой pescado frito. Салат состоял из обычного репчатого лука.
От непривычного сочетания двух гарниров бурчание в животе должно будет заглушить громкий шёпот. Жареный банан тоже должен был как-то внести свою лепту в особенности пищеварительного процесса. Запить все это предлагалось какой-то ромашковой жидкостью сомнительного цвета.
Старик очень уж переживал и суетился. Фем был явно ему симпатичен. Охранник не останавливаясь что-то бормотал и жестикулировал. Он так увлёкся, что даже забыл закрыть решётку. Комичность ситуации вскоре была усилена тем, что старик притащил и свои запасы в клетку.
Они расположились на маленьком шатком столике. Дождь за окном не останавливался. И благодаря его барабанной дроби еда становилась привлекательнее. Несколько наводящих вопросов придали бормотанию старика некую логическую форму.
Фем с удивлением выяснил, что находятся они в тюрьме города Куско, в Перу. На высоте три тысячи шестьсот метров над уровнем ближайшего океана. Старика зовут Акиро. Родители у него были интересной парой — инк-отец, и мать японка. А ещё он на днях выходит на пенсию.
***
Вечером этого же дня Фема опять позвали в комнатушку на допрос. На этот раз там сидел важный дядя в костюме. Мысленно Фем прозвал его Фиделем из-за внушительной бороды.
Это был крупнейший специалист по амнезии. Тот, о ком с придыханием говорил следователь. Профессор-Фидель долго не ходил вокруг да около. Видимо его ждали более важные пациенты, а может торжественный обед у начальника полиции.
То, что Фем узнал, было не слишком приятно. У него оказалась диссоциированная амнезия (аmnesia disociativa) при которой забываются факты из личной жизни, но сохраняется память на универсальные знания. Такая штука обычно является результатом психической травмы. Обычно. Но у Фиделя есть подозрения на диссоциативную фугу (еstado de fuga или fuga disociativa) — более тяжёлое заболевание, чем диссоциативная амнезия. Больные диссоциативной фугой внезапно уезжают в другое место и там полностью забывают свою биографию и личные данные, вплоть до имени.
- Иногда они берут себе новое имя и новую работу, — усугубил профессор, нежно глядя на пациента. — Диссоциативная фуга длится от нескольких часов до нескольких месяцев.
- Но я слышал, что память иногда возвращается, ведь так? — спросил Фем.
- Совершенно верно. Через какое-то время больной так же внезапно вспомнит своё прошлое, но при этом он может забыть всё, что происходило во время фуги, — профессор развёл руками, а затем неожиданно сказал:
- И вообще, не правда ли, красиво звучит — фуга. Вы когда-нибудь слышали фуги Баха? — профессор увлёкся, и рассказывая это, все время как-то необычно вертел авторучку. — Например в исполнении Гульда?
Фем подумал, что видимо, это немного помогает гипнозу. А может просто, задавал своему голосу ритм фуги.
- В вашем случае, все получается как-то не так. Смесь признаков… причём противоречивых, — громко хрустнув, ручка треснула.
- Вы, господин Мидас, как-то мистически оказались в центре криминальной разборки, — профессор, наконец, перестал насиловать треснувшую ручку и уставился на Фема.
После небольшой задумчивой паузы, он продолжил:
- Мы многое не можем понять. Полное отсутствие документов — раз, — он начал загибать пальцы. — Никаких пропавших недавно туристов — два.
- А откуда вы знаете моё имя?
- В третьих, — не обращая внимания на реплику Фема, продолжил он. — В вашем бумажнике нашли багажную квитанцию компании Aero Continente.
- Ну и что? — заинтересовался Фем.
- А то, господин Мидас, что она трёх-годичной давности, и у авиакомпании нет данных кто тогда прилетел, — Фидель встал. — Странно, не так ли? Ни единой бумажки, кто вы. Как персонаж из прошлого. И все. Прислушайтесь к внутреннему голосу, господин Мидас. Он же подсказал вам ваше имя. А на этом, я вынужден раскланяться.
Фидель поспешно засобирался, так же, как и внезапно начал этот разговор.
«Видимо, вспомнил про ужин у начальника полиции,»- подумал Фем.
***
Вернувшись в камеру, он стал размышлять над происшедшим. Откуда я? Америка? Европа? Ничего не приходило в голову.
Он попытался вспомнить родной язык. Но получалось, что какой язык он себе не представлял, тот и становился родным. Странно, значит я говорю на любом языке? Почему-то это открытие его не удивило. Потрясение от потери памяти было видимо сильнее.
Его размышления прервал Акиро. Старик притащил маленький приёмник.
- Так будет веселее. Он не такой ворчун, как я… — старик улыбнулся. — А что сказал этот доктор? Много умных слов без толку?
- Типа того, — улыбнулся Фем.
- У него нет света через глаза. Это не доктор… А он сказал вам, что когда вас нашли рядом с тем муравейником, у вас карманы были набиты пшеничными зёрнами? Странно, не так ли? — старик продолжал ещё что-то говорить, но Фем его уже не слушал.
Он пристально смотрел на радиоприёмник. Как будто вещица могла помочь что-то вспомнить. Фем вдруг понял, что с приёмником его связывало нечто. И это нечто никак не давало ему покоя. Он взял в руки этот маленький Грюндиг и пристально посмотрел на шкалу.
- Он включается вот здесь, — сказал Акиро и щёлкнул тумблером.
Приёмник запищал какой-то далёкой мелодией, а Фем вдруг осознал, что физически ощущает присутствие металлического переключателя, транзисторов, проводов и батареи. Он как-будто видит его насквозь.
«Боже, — подумал он, — что ещё в моей голове перевернулось? Какие ещё фокусы придётся раскрыть?» Он ощутил свою силу над безделушкой. Он понял, что может убить приёмник, что он властен над ним. Немели пальцы, но он этого не замечал.
Он вдруг полностью осознал, что имеет некий Дар. Этот Дар надо ещё было до конца понять, и научиться им пользоваться. А ещё он понял, что это хорошо.