В этом смысле такие традиционные формы более опасны в силу высокого уровня пассионарности своих членов и низкого порога критического мышления. Тем не менее, общий уровень конфронтации мы оцениваем, как стабильный, так как основными целями противостояния для проходящих через ренессанс традиционных сообществ будут, в первую очередь, терпящий фиаско глобальный либеральный проект. А также «иные» традиционные общества с отличающимися ценностными ориентирами и иначе институционализированными структурами реализации своих ценностей (Сунниты и Шииты, например). Сегрегация по формам вероисповедания в данном случае более чем показательна. Сунниты и шииты, мусульмане и христиане, индуисты и мусульмане. Судан, Индия, Пакистан, Афганистан, Ирак — все это примеры нарастающего процесса сегрегации на основе религии. Более того: эти процессы приходят и в, казалось бы, секуляризованную западную Европу, которую захлестывают волны эмигрантов из стран Африки и Ближнего Востока и пока удачно создающих иллюзию тихой гавани США.
Таким образом, экономика либерального проекта находится на грани исчерпания. Основной логикой конфронтации мы видим культурное поле. Это можно представить дихотомией: традиционализм против гедонизма. Ном обязан использовать открывающееся пространство для создания новой ценности и маневра, мы не испытываем избытка времени для реализации цели. Именно во времена подобного рода катаклизмов созидание нового имеет шанс на успех. Так как элиты погружены в решение конъюнктурных проблем и завязли в извечном bellum omnium contra omnes, а нормальные, психически здоровые люди начинают понимать, что варварская цивилизация не отвечает их интересам.
Резюмируя текущую ситуацию и ее перспективы, можно сказать следующее:
Текущая потребительская экономика исчерпана ввиду отсутствия новых рынков сбыта, и отсутствия возможности повышения потребительских возможностей домохозяйств, в виду крайне закредитованности последних. Экономическая ситуация порождает ценностные и вооруженные конфликты. Общим местом становится конфликт между традицией и либеральным проектом. Либеральный проект будет делать попытки перевода экономического кризиса в плоскость политики и прямых военных столкновений, создавая искусственный рост госзаказов и в первую очередь, в области безопасности и ВПК, для того чтобы получить время для поиска системного решения по сути, неразрешимой ситуации. Существенно увеличенные ресурсы ВПК будут использованы для эскалации напряжения в мире, для достижения двух основных целей:
— Ослабления противника (в глобальных условиях конкуренции это все, кто выходит за рамки понятия «свой»).
— Для оправдания роста государственных расходов на внутреннем политическом пространстве и консолидации внутреннего социального пространства под патриотическими идеями, что постепенно приведет к росту влияния правого крыла в политической жизни государств.
Отсутствие новых рынков сбыта, нарастание внеэкономических рисков, включая экологические и энергетические проблемы цивилизации, в конечном итоге все это приведет к целой серии военных конфликтов. Последние будут происходить повсеместно, существенно возрастут риски глобального военного конфликта. Тем не менее, это способно лишь отсрочить крах современной экономической архитектуры. До конца текущего десятилетия действующий формат экономической модели в текущем своем виде станет недееспособным.
Глава третья: Проблема стратегических изменений
Осознанно или нет, но человечество стоит перед непростым выбором. Перед нами остро стоит вопрос, в свое время не дававший покоя Гамлету: «Быть или не быть?». На сегодняшний день у нас нет актуализированной стратегии и «дороги», которая бы вела человечество к разрешению текущих проблем и реальному процветанию. Более того: мы утверждаем, что в силу структуры и формы реализации цивилизации данного типа, она не в состоянии такую стратегию артикулировать до тех пор, пока не станет слишком поздно. Эта цивилизация характеризуется крайне низким уровнем критического анализа при принятии решений и реализации уже принятых. Современный социум (в том числе элитарная его часть) реактивен, т.е. крайне редко и неохотно по собственной инициативе ставит стратегические цели развития и еще более неохотно занимается их реализацией, в силу приоритетного характера задач успешной конкуренции внутри элит. Как правило, наша цивилизация проявляет лишь спорадические реакции на давление среды. Это прямые следствие иерархической структуры нашего общества, когда любые цели подчинены одной логике: получению и удержанию статуса-власти. Именно это является причиной, по которой общество не ставит и, более того, практически, не способно как целое, как цивилизация, ставить долгосрочные стратегические задачи, за исключением критических для выживания ситуаций, впрочем, и это весьма спорная возможность. Эта ситуация обусловлена, в том числе, формами реализации власти и самим фактом наличия власти, как способа саморегуляции общества. Варвары, а современный тип организации социума иначе как варварским назвать нельзя, построили достаточно эффективный механизм доминирования и подчинения. Исторически он воплощен в своей высшей форме бюрократического аппарата, который доказал свою достаточную эффективность на уровне разрешения вопросов перераспределения, структурирования, логистики, подчинения и наказания. Но не более. Данная структура не в состоянии определять логику развития, долгосрочную стратегию. Бюрократический аппарат — это фундаментальный признак варварской институализации процесса реализации решений. В первую очередь, это репрессивный, насильственный аппарат, причем репрессивен он тотально, это его природа и функциональная суть, проистекающая из фундаментальных аспектов власти. Суть власти в репрессивности, в авторитарности, безусловности. Насилие и подавление — это естественный ее язык. В этом смысле репрессивное влияние власти, однозначно становится сутью любого общественного института, построенного в данной системе координат. Начиная от прямых форм подавления до тонких форм конструирования поведенческих паттернов каждого члена общества: через школу, семью, иные социальные институты. Ключевую роль в данном процессе имеет воспитание как инструмент формирования некритического отношения к действующим общественным институтам и нормам в сознании каждого индивида. Воспитание является наиболее значимым фактором, определяющим перспективы оценок индивида. Не зря сегодня этот процесс значительно вышел за пределы семьи, став по сути государственным процессом создания среднестатистической социальной единицы. В наше время этот метаморфизм начинает вымывать семью из области воссоздания сознания типичного индивида, ввиду необходимости существенной корректировки базовых установок, которые могут вступать в соперничество с внутрисемейными стандартами оценок и ценностей. Другим аспектом процесса размывания традиционной роли семьи в воспитательном процессе становится все большая доступность и прозрачность информации. Ее постоянная открытость дает возможность напрямую влиять на разум ребенка, формируя устойчивые представления о реальности, минуя критический отсев на уровне родителей и воспитателей в школах. При этом нужно понимать, что отсутствие возможности критического переосмысления такого рода информации приводит к серьезнейшей диспропорции в области представлений такого индивида о реальности, выражающейся в растущей дистанции между реальностью и представлениях о ней в голове каждого индивида. И это существенно повышает возможности действий манипулятивного характера в отношении данного индивида и общества в целом.