Итак, вернемся к насущной проблеме. Волосы было по-прежнему нечем отрезать. Я стала внимательно осматривать письменный стол и специальные полочки для инструментов, в надежде выискать что-нибудь пригодное для укорачивания волос. Чего только в кабинете не было, но тем не менее ничего более или менее подходящего не попадалось. И тут я заметила валяющуюся на полу пластинку, основание которой плавно переходило в узкую ручку. Края пластинки были достаточно острыми, конечно не совсем то, что нужно, но выбирать не приходилось. Рассудив, что если пластинки валяется на полу, то, возможно она и не настолько нужна Айкусу и значит, он вполне сможет обойтись без нее час, я поспешила покинуть кабинет, прихватив находку с собой.
К несчастью, далеко уйти мне не удалось. Прямо за дверью кабинета меня поджидал Кайвир. И уж очень внимательно он разглядывал зажатый в моей руке инструмент.
— Номи, потрудись объяснить, что ты делала в медицинском кабинете, в то время как Айкус находится в совершенно другом отсеке корабля. Я сам только что видел его в кухне в компании Дорозо и Борнуса. — Как выпутаться, я не представляла. Сказать правду я не могла. Врать не умела, меня не приучили ко лжи. Да и вообще зачем человеку врать? Только ради личной выгоды, но у нас в Государстве уже несколько веков назад эта вредная привычка врать была изжита за ненадобностью. У каждый гражданин был обеспечен всем необходимым для жизни. Излишество не приветствовалось. Человек должен жить не ради себя, а ради своего Государства.
Но как быть с Кайвиром я не знала. Придется ответить максимально честно:
— Я не могу ответить на Ваш вопрос. — Казалось, Кайвир просто опешил от такой наглости:
— Как это не можешь? Ты что издеваешьсянадо мной?! — Похоже мне снова удалось вывести из себя нашего Коммандира. Он громко выдохнул и, крепко сжав кулаки поинтересовался: — Номи, давай спокойно поговорим. Что тебе мешает честно рассказать мне о причинах твоего э-э… пребывания в этом отсеке. — Он скосил глаза на зажатую у меня в руках пластинку. — И для чего тебе понадобилась лопатка для нанесения клейкой пасты? У тебя что-то сломалось в каюте?
Лопатка? Клейкая паста? Да, похоже я снова все перепутала. Но это не так страшно. Самое страшное как раз сейчас стоит передовой мной и дожидается ответа. Может если я буду просто молчать, он бросит свои расспросы и займется своими делами, коих у него как у коммандира предостаточно? Нет, отступать он явно не собирается. Я уже не раз замечала — мне его внимания всегда достается больше чем другим.
— Ну так что, Номи? Не хочешь сознаться? — Я лишь опустила голову пониже и вся как то сжалась. Чувствую, мне сейчас достанется. Однако следующий вопрос Кайвира меня немало удивил. — А где та заколка в виде Камалариса? Почему ты не носишь ее? — Я настолько растерялась от быстрой смены темы разговора, что ответила чистую правду:
— Цветок слишком заметный и привлекает много внимания и к волосам, и ко мне. — Кайвир изумленно уставился на меня, потом вновь посмотрел на лопатку, которую я продолжала все так же крепко сжимать в руках.
— Скажи-ка, ты ведь что-то задумала? Ты ведь не просто так пришла в кабинет Айкуса в его отсутствие? — Он крепко вцепился в моё плечо. Я замотала головой и попыталась отстраниться — не вышло. — Номи, я ведь не отстану от тебя, к чему упрямиться? для чего тебе лопатка? Ну? — Он слегка встряхнул меня. — Понять бы, что у тебя в голове. Ты же совсем другая, я не могу предсказать ход твоих мыслей, а ты и не спешишь поделиться ими со мной.
Как странно звучит: «поделиться мыслями». Что такого может быть в мыслях, что чужой человек желает их перенять. Снова эти странности, снова стремление «чертей» стереть все разграничения и принять как можно больше дополнительных проблем. Как будто с их сумасбродами эмоциями им мало своего безумия.
— Я не сделала ничего, способного навредить вашему народу. И не собираюсь. — Я стала пытаться разъяснить ситуацию. Мне казалось, что я сказала то единственное, что было для Кайвира важнее всего. И пришлось мне снова убедиться, что в логике эсхорцев и вообще в «чертях» я не понимаю ровным счетом ничего. От чего-то мои слова произвели на собеседника совсем другое впечатление: Кайвир сразу как-то напрягся, закусил губу и не говоря ни слова, решительно зашагал по коридору. При этом, меня он не отпустил, и теперь я дополинительным грузом тащилась за ним.
Плечо горело под жесткими пальцами, а ноги с трудом поспевали за широким шагом «черта». Все это напомнило мне первый день на корабле, когда Кайвир и Фузий точно так же тащили меня к кабинету Айкуса. Теперь, спустя почти месяц, ситуация была до странности похожа, вот толко конвоир был один, да и двигались мы от медицинского отсека в сторону… Кажется, мы все-таки двигались в сторону кухни. Цель подобного маршрута была непонятна, но я вообще уже мало что понимала в своей такой непредсказуемой жизни.
На кухне наше странное появление встретили удивленные взгляды Дорозо, Борнуса и Айкуса. На последнего мне смотреть было крайне неловко. Обозрев, меня и Кайвира, Дорозо строго посмотрела на Кайвира и поинтерсовалась:
— Что это ты вытворяешь? Разве так надо обращаться с девушками? Что это за манеры такие? Совсем одичал со своей работой? — Кайвир, казалось, немного смутился от такой отповеди, но потом принялся оправдываться с небывалым жаром:
— Это я-то вытворяю? Это все она. — Он выпихнул меня вперед на всеобщее обозрение. Взгляды присутствующих вопрошающе уперлись в меня. — Вот, она хотела зарезать себя лопаткой для нанесения клейкой пасты.
Выражение лицо у меня наверняка было не менее изумленное чем у Борнуса, который даже зачем-то открыл рот. Это я хотела себя убить? С чего ему в голову пришла такая глупость?
Спокойный Айкус решил все-таки разъяснить ситуацию:
— Кайвир, ты не мог бы поподробнее рассказать, как ты пришел к такому странному выводу? И будь добр, отпусти наконец Номи. Ты явно слишком сильно сжимаешь ее плечо. — Кайвир резко одернул руку и еле слышно пробормотал:
— Извини. — Тут он прочистил горло и продолжил: — Я видел как она в отсутствии Айкуса заходила в его кабинет, а вышла она оттуда не сразу. К тому же она вынесла из кабинета эту дурацкую лопатку, а на все мои распросы не отвечала, лишь только добавила, что ничего плохо делать НАМ она не планировала. — Кайвир, говорил это все торопясь и даже, как мне показалось, на одном дыхании.
Да, логика у «чертей» не выдерживает никакой критики, во всяком случае, логика конкретно этого индивида. Слушая его пересказ событий, я так и не нашла ничего такого, что могло бы указать на мое стремление покончить с собой. Борнус, который все-таки обрел дар речи, поинтересовался:
— Я конечно согласен, что все это выглядит странно, но по-моему вовсе еще ни о чем не говорит. — Кайвир лишь зло махнул рукой:
— Вы просто не видели выражение ее лица и то, как она вцепилась в эту лопатку. У нее же на лице написано, что она решилась на что-то жуткое. Да и для чего бы ей еще нужна была эта дурацкая лопатка с такими острыми краями?
— Ну, варианты могут быть разными, — спокойно проговорила Дорозо. — Вряд ли все так трагично, как ты себе напридумывал. Быть может Номи просто хотела что-то отрезать или отпилить, а лопатка с острыми краями показалась самым пригодным для этого инструментом. — Она перевела взгляд на меня. — Я права, Номи? Может будет лучше, если ты сама нам все расскажешь?
Я и рассказала, посчитав, что раз дело приняло такой оборот лучше уж сразу во всем сознаться. На Кайвира я старалась не смотреть, понимая, что он это так просто не оставит.
Объяснение про волосы все встретили спокойно, правда Борнус слишком громко хохотал и все поглядывал на Кайвира. А тот молчал, крепко сжав зубы. Однако о том, что он в ярости свидетельствовали вздувшиеся желваки на скулах. Все так же, не говоря ни слова, он быстро вышел из кухни.