Долго ещё меня потрясывало от избытка накопленного за этот вечер адреналина…
Там-тарам-там-там! Ля-ля-ля… Якутск!
Ещё три часа лёту и я в Батагае. А тут уже… Мелочи… Сотня километров на вертолёте, можно сказать – на трамвае.
Захожу в избушку с торжественным названием «Диспетчерский Пункт», оставляя надоевшие до чёртиков мешки прямо у входа на улице. Регистрируюсь… Ура! Сколько знакомых и почти родных лиц! Ля-ля-ля…
В приподнятом настроении выхожу из диспетчерской… Ля-ля-ля… Стоп! А где вещи? Где мои мешки?
– Так это… – недоумевают мужики, стоящие группой неподалёку. – Тётка какая-то с детьми попросила помочь ей багаж донести до самолёта… Мы и донесли…
Какая тётка? Где мои родные мешочки?
Взбалмошно бегаю по аэродромному полю, разыскивая «тёткин» самолёт. Просто дежа вю какое-то… Поняв, что самолёт уже улетел, несусь со всех ног к диспетчеру.
– Вещи мои верните, ради всего святого!
Срочная радиосвязь с бортом. Да, вещи здесь… Назад? Назад будем через четыре часа… Что делать? По-любому придётся ждать…
Через час появляется муж.
Он встречал меня на вертолётной площадке, а тут прилетели коллеги и доложили «Там твоя ненормальная (тут надо обязательно покрутить пальцем у виска) бегает по аэродромам! А вещи так вообще… По всему Заполярью разбросала…» Муж на вертушку и навстречу мне! Вдвоём веселее ждать, конечно…
Через четыре часа борт не вернулся. Нелётная погода где-то там… Будет к утру…
Идём в гостиницу, а чуть свет – снова около «Диспетчерского Пункта».
Боже! На крыльце одиноко и сиротливо скучают мои мешки! Мешочечки мои… Мешочулечоночки… Уф! Всё!
Вот только интересно – сильно ли расстроится муж, узнав о пропаже коньяка?
Через минуту меня охватил стыд за столь чёрные мысли в моей измученной голове и безумная гордость за свой бесподобный, добрый, отзывчивый и честный народ…
Даже коньяк был на месте!»
Виларен
Новелла 1
– Вы хотите узнать о Боге? – Я почти пропустил вопрос мимо ушей, но три стройных молодых человека в дорогих костюмах перегородили весь тротуар. Обходить их по газону было лень, да и как-то не солидно бегать от каких-то миссионеров.
Я посмотрел в глаза вопрошавшему. Какие-то пустые. Кто-то из моих знакомых называл такой взгляд просверленными копейками: за ними ничего не проглядывало кроме черноты. Не было ни эмоций, ни даже интереса к объекту своего вопроса.
– А Вы с ним близко знакомы? – Я вложил в голос столько сарказма, сколько позволяла вежливость. Не гоже грубить тому, кто тебе ещё ничего плохого не сделал. От этого на Паутине появляются узлы. А их и без этого слишком много. Да и надо быть просто благодарным тому, кто посылает их. Значит, скоро опять мои пальцы будут распутывать узлы Паутины.
– Да. Я каждый день разговариваю с Ним… – Правильная речь, акцент почти не ощущается, но, всё же понятно – язык ему не родной. Иностранец.
– Молодой человек, это не ко мне. Я не психиатр. – Интересно, он просто непробиваемый или гордый? Сейчас узнаем.
– Я не сумасшедший! Я несу весть, что Он нас любит! И Вас тоже!!!
– Простите за грубость, но в здешних краях эту весть знают уже больше тысячи лет. Вы же из Америки?
– Да. – Спесь он уже поубавил.
– Так вот, это в пять раз дольше, чем существует Ваша страна. Вы ошиблись. Вам лучше бы в Африку.
– В Африке другие люди работают. И тоже несут Слово Божие!
– Лучше бы учили их пахать.
– Мы делаем главное: учим любви к Богу!
Как ты мне надоел… Пора от тебя избавляться.
– А простите, вы к какой конфессии относитесь?
– Церковь Иисуса.
– У-у… А как по-другому? А то я не знаю.
– Мормоны. – Парни оживились. – Вы слышали о нашей церкви?!
– Да. На «ЕвроНьюс» недавно показывали, как в Штатах ваших трясли. О многожёнстве, изнасиловании несовершеннолетних, домашнем насилии… Хорошая реклама.
– Да Вы что!… Я никогда не слышал о том, что бы кто-то этим занимался!
– Так по-вашему ваше же средства массовой информации врут?!
– Почему? Я Вам клянусь, что нет ничего подобного!
– А что же Ваша клятва так не согласуется с рассказами ваших же СМИ? Кто врёт?
На лицах парней скользят тени противоречивых чувств.
– Ну, не знаю. Они ошиблись.
– А почему бы Вам не отправиться домой и не наставить своих сограждан на путь истинный? Ну, что бы они не ошибались…
– Потому что здесь нельзя встретить Бога. Вы можете указать мне место, где бы я мог здесь встретить Бога?!
– С радостью. Вот по этой улице пройдёте по прямой один квартал. Там будет его офис. Вы его узнаете по крестам. И если поторопитесь, то можете успеть к обедне. Там будет явлено чудо: Господь спустится к молящимся.
– Это ложный Бог!
– Это ещё почему?
– Я Вам клянусь своей душой!
– Знаете, Вы слишком много и легко клянётесь. Особенно для человека, который открыто признаётся в принадлежности к сообществу насильников и сексуально распущенных извращенцев. Вы не можете убедить собственные СМИ, что никого не насилуете, а предлагаете мне поверить, что по вечерам пьёте чай с самим Создателем?! Я не думал, что выгляжу таким наивным простаком.
– У Вас нет общения с Богом!
– Давайте оставим это на моей совести. Бог не гневается на меня, значит Он считает мои действия в рамках дозволенного. Я его устраиваю, и он меня тоже. Нам хорошо вместе. И Вы тут совершенно излишни.
– Ну, как знаете.
– И Вам не нарваться на неприятности.
Озадаченные миссионеры ушли. Я проводил их взглядом. Интересно, будут ли ещё знаки?
К миссионерам подошла старушка. Что-то бурно им объясняла. Мальчики беспомощно хлопали по карманам. Старушка горестно всплеснула руками и поковыляла в мою сторону. Я терпеливо ждал.
– Подай, касатик.
– Ведь пропьёшь… – со вселенской тоской во взгляде я воззрился на старушку.
– А мож акромя водки у меня и радости в жизни никакой нетути?! Не трусь: я на Суде скажу, что сама пила.
– А ты думаешь, Там твоё мнение кого-нибудь интересует?
Старушка враз переменилась: напускная весёлость слетела, на плечи навалилась усталость.
– Да память плоха стала. Сестра посоветовала полюсы пить, а оне жеж ажно пять сотен стоють.
– Полюсы?
– Ну, китайские такие… Конфеты козьи. Оне ащё в телевизоре идуть.
– Болюсы Хуа То?
– Онеж самые… А пенсии-то на простые лекарства не хватает, а тут ещё и полюсы…
– Ладно. – Я извлёк сиреневую бумажку. – Держи. Только смотри не обмани.
– Тебя обманешь… Небось грехи замаливаешь? Вон лучше бабе с дитём помоги: куда больше пользы будет, чем мене подавать. – Она кивнула на худющую девушку, нервно пытающуюся укачать плачущего в коляске младенца.
– А почему бабе?
– Раз с дитём – значит баба, – бабка как отрезала. Гордо выпрямилась и как-то умудрилась посмотреть на меня сверху вниз.
– Однозначно не мужик. Держи. – Я протянул ей рябиновые чётки. – Тебе они нужнее.
– И чё такое?
– Поверишь, что это кипарисовые чётки с Афона?
– Не-а. Это рябиновые. Наговорные. Но я тож своё уже отколдовала. Теперь даже лечусь полюсами.
– Вот и лечись.
– Грехи замаливаешь. – Старая ведьма ещё сильнее выпрямилась. Прямо помолодела даже.
– Сама-то чем занимаешься?
– Не, мне просто малютку жалко. Да вот силы уж нет отогнать поганцев. Помоги.
– Иди с миром.
– Спасибо, внучок.
Я нашёл её нить в Паутине. Гладкая, ровная. Зря старая на себя наговаривала напраслину: мало на ней зла. А за мной? Не знаю. Я не могу увидеть свою нить, даже примерно. Но вот она всю жизнь жила по совести. Иди с миром. А мне пора за работу.