– Тормози!
Тайчи выругался и остановился.
– Что ещё? – огрызнулся он.
– Там Чиаки сидит! – сказал Шин, указывая на детскую площадку. С горки спрыгнула девушка и пошла к ним.
– Нам пизда! – пробормотал Тайчи.
Чиаки распахнула дверь пикапа и полезла в кабину, Тайчи поблагодарил судьбу за то, что между ним и сестрой сидит Шин. Чиаки набросилась на него с такой отборной руганью, что Тайчи даже удивился, он и не знал, что сестра такие слова знает! Вдобавок она начала бить Шина и пыталась через его голову достать и до брата. В конце концов она пнула Самеджиму в бок и когда он скривился от боли вспомнила, что он вообще-то ранен.
– Мудаки! Два мудака! – сказала она, прекратив махать кулаками и тяжело дыша.
– Чего встал дебила кусок?! Езжай уже! – прикрикнула она на брата.
Тайчи поспешно включил передачу и тронулся с места.
Чиаки опять выругалась.
– Я пиздец, как замёрзла! – сказал она недовольным голосом.
– Прости! – пискнул Тайчи.
– Жрать хочу! – сказал Чиаки.
– Купила бы себе что-нибудь! Да и вообще могла бы в кафе посидеть! – заискивающе предложил Тайчи.
– В кафе?! – Чиаки через голову Шина дала брату затрещину, – у меня денег не было! Умник!
– Да понял я! Понял! – вжимая голову в плечи, пробормотал Тайчи.
– Я люблю вас ребята! – сказал вдруг Шин.
В кабине наступила тишина. Тайчи искоса взглянул на сестру и сразу понял, что вся её злость ушла как по волшебству.
– Я приготовлю вам завтрак, – сказала Чиаки, глядя в окно.
– Спасибо, но я домой поеду! Майя ждёт меня! – сказал ей Шин, улыбаясь.
– Всё удачно прошло? – спросила Чиаки осторожно, Тайчи показалось, что она несколько переживает насчёт ответа или боится его услышать. Шин улыбнулся ещё шире.
– Всё отлично! – сказал он беззаботно.
Тайчи услышал, как сестра облегчённо выдохнула.
В мастерскую они вернулись, когда уже наступило утро. Глянув на окна второго этажа, Чиаки сказала недовольно:
– Отец похоже так и не вернулся!
– Наверное, у какой-нибудь очередной шлюхи ночует! – предположил Тайчи и зевнул.
– Не твоего ума дело! – огрызнулась Чиаки, – жрать будешь?
– Не-а! Я спать! – Тайчи опять зевнул.
– Я тебя подниму через два часа! – предупредила его Чиаки.
– Лады! Пока, Шин! – Тайчи пожал руку Шину и пошёл в дом. Самеджима оседлал мотоцикл и надел шлем.
– Может, всё-таки позавтракаешь? – спросила Чиаки, она стояла в дверях мастерской, над её головой, висела вывеска: «Срочный ремонт мото и велотехники! Замена масла и фильтров!» Синие джинсы и футболка обтягивающая грудь очень ей шли.
– Ты красивая! – сказал ей Шин. Прежде чем она успела ответить, Самеджима опустил визор шлема и выехал со двора мастерской, в зеркале заднего вида он видел, что она всё также стоит в дверях под вывеской: «До полудня скидка 25%!»
Старый волк.
Инспектор Ишигами проснулся от того, что у него зверски затекла шея. Со стоном он сел на маленьком кожаном диване в своём кабинете. Помассировал шею руками, он чувствовал себя так словно его избили. Каждое утро он говорил себе, что вечером пойдёт домой и каждый разу у него находилось срочное дело, не дававшее ему это сделать. Вот и накануне он опять полночи просматривал картотеку. Вчера ему наконец-то дали стоящее дело. Впрочем, ему и дали-то его потому что это будет скорее всего очередной висяк! А он удобная фигура, на которую можно будет списать неудачу. Инспектор Ишигами отлично понимал это и всё же был рад, что это дело о тройном убийстве поручили именно ему! Повесив на плечо полотенце он направился в комнату отдыха, чтобы принять душ. После душа он почувствовал себя посвежевшим и даже побрился, что делал не каждый день, честно говоря. Из зеркала в туалете на Ишигами взглянуло потасканное лицо старика, а ведь он совсем не чувствовал себя старым! Взяв себе в автомате чашечку свежезаваренного кофе, он ощутил себя словно заново родившимся. Вернувшись в свой кабинет инспектор, надел рубашку, от неё ещё не так уж и плохо пахло, и помятый пиджак. Ещё раз отхлебнув кофе он уселся за стол, потирая руки от удовольствия. Перед ним лежало три дела, три дела об убийстве. Технически Нишида Кен был ещё жив. Он был в коме, лёгкие его отказали, врачи сильно сомневались в его выздоровлении. Хига Коджи умер от черепно-мозговой травмы, как сказано было в медицинском заключении, от множественных ударов металлической трубой по голове. Коно Озаму, вот этот умер страшной смертью. Истёк кровью. Сломана челюсть, многочисленные повреждения внутренних органов. На месте преступления найден нож, кровь на котором не принадлежит ни Хиге, ни Коно. Вероятно это кровь их убийцы. Или убийц. Трудно поверить в то, что этих двоих могли так легко убить в обычной вроде бы драке. Также обнаружен кусок водопроводной трубы со следами волос и кожи, на отпечатки пальцев ещё проверяют. На разборки школьных банд не похоже, слишком жестоко. Когда установили, что Хига и Нишида учатся в одной школе и дружат, дело объединили в одно. Ишигами отложил дела Кена и Коджи в сторону и открыл папку на которой было написано: Коно Озаму. Этот Коно! Дело было конечно в нём! Кен и Коджи могли подраться, могли изнасиловать девчонку… Стоп! В этом что-то есть! Ишигами взял дело Коджи и стал листать его. Хига в средней школе изнасиловал одноклассницу. При этом он сильно избил её! Его исключили из школы, дело по малолетству замяли, с тех пор он частенько попадал в неприятности из-за девчонок. Предположим, сказал себе инспектор, эти трое или Коджи, изнасиловали девчонку, а у неё оказался какой-нибудь крутой парень, типа якудза. Ну и пришил всех троих, особо не разбираясь! Выглядело логично. Но как в эту компанию попал Коно?! Его связь с этими двумя придурками вообще бы не установили, если бы его тело не лежало в трёх метрах от тела Коджи. «Озаму Коно!» – повторил про себя Ишигами. Этот парень был на три года старше двух других. В школе он имел репутацию отмороженного хулигана, поговаривали, что он связался с якудза и стал опасным типом. Возможно, что основная причина убийства была в этом. Но при чём тогда тут Нишида Кен, на которого напали в другом месте? Ишигами потёр лоб, он вдруг понял, что сильно проголодался. В его кабинет заглянул младший офицер Тачибана.