Далее Номер Один, держа в руках свои богатства (видеокамера под полотенцем на плече), пошел вперед. Кепку провалил в щель, когда переходил из тамбура в тамбур.
Одно купе в следующем вагоне было пустое, но вещи уже лежали на второй полке. Выглянул в коридор. В конце, в тамбуре, у выхода, какая-то стая довесков прощалась, видимо, с провожающими, галдя в сторону перрона и то и дела лопаясь от хохота. Коллективная, б, от школы поездка. Это их купе пустое.
Номер Один подхватил с полки небогатого вида, но полный рюкзак, вытряхнул какие-то шмотки, положил туда все свое, икру-камеру-водку-трусы-носки, плюс со стола два объемистых теплых пакета видно что со жратвой, с гвоздя прибрал чью-то висящую на крючке черную куртку под кожу, набросил ее, возложил американские очки на нос (все расплылось как от вазелина) и в таком виде попер мимо довесков (они и не оглянулись, смеясь, расступились и все), добрался до вагона СВ, открыл купе для проводников и лег на верхнюю полку. В этом купе проводники обычно провозят левых пассажиров.
Проводница явилась, когда поезд уже тронулся, а как же, открыла своим ключом дверь.
- Из главного по организованной,- подняв голову, сказал Номер Один. Тронул верхний карман.
- И что?- невнимательно реагировала проводница. Нижняя губа ее обвисла. Баба явно испугалась, инстинктивно испугалась, опытная женщина. Лежит убийца.
- Иди на х.,- отвечал он.
- Для тебя, мой хороший, постараемся. Радость сделать?- приветливо ухмыльнувшись, ответила эта жуткая баба.
- Потом. (А что это такое?). Отведи меня... (поискал слово) на шконку.
- Пошли, мой хороший.
Повела его и открыла перед ним купе, где сидела чернобровая загорелая блондинка в самом соку, гладкая, как бы только что с моря, в зеленой кожаной куртке. Завозилась и накинула на нос темные (почему?) очки.
Постояв, проводница смылась.
Номер Один негромко сказал, предвкушая:
- Из главного по организованной. Попрошу предъявить паспорта.
Блондинка живо оглянулась на дверь. Грохотал поезд.
Пожав крутыми плечами, блондинка полезла в свой красный сапог и достала из-за голенища паспорт.
- Тэ-аак,- возвращая паспорт, сказал Номер Один.- Кравченко Зинаида Михайловна, ну что будем с вами делать, Кравченко, что?
Машинально поддернул ширинку.
Ночной поезд набрал скорость. На столе дребезжали бутылки с водой и два казенных стакана.
- Дверь запрем,- предложил он.
Девушка пожала плечами. Она немного как бы вылиняла.
Запер купе, посидел, с удовольствием вперившись в блондинку. Она слегка повела головой туда-сюда, как будто ей был тесен воротник, и стала упорно смотреть в окно.
Дальше Номер Один не знал, что предпринять. Надо было действовать как в кино. Быстро.
Но тут в животе резко буркнуло, покатилась волна голода. Не ел ничего со вчерашнего дня?
Номер один, спеша, полез в чужой рюкзак, покопался, вынул сначала бутылку финской водки, потом целлофановый пакет с жареной курой, ого! Затем небольшую пачку салфеток (чья-то мать собирала), бутылку с какой-то красной мутной водой, нарезанный белый хлеб и сказал девушке:
- Хочешь подавиться?
Она значительно произнесла:
- Спасибо, молодой человек, я сыта (мы-ладой нараспев, южные кровя).
- Ух ты, какие мы,- заметил Номер Один. Блондинка мельком посмотрела на него и как бы выпрямилась.
- Очки сними,- потребовал Номер Один властно (а руками раздирал куру).
Она сволокла очки. Так она была ничего, такая крепкая баба, белокурая (или парик), загорелая, слегка подкрашенная, очень черные брови и (внимание) оказались под очками ярко-синие очи.
- Какие у вас глаза, однако,- отметил он.- Синие как море.
Помолчали.
- Никогда не видел ни у кого таких глаз. Васильки!
- Та тю, та эта линзы,- (упирая на букву "а", объяснила блондинка).
- Я тебе налью водочки? Наша водочка, ваши стаканчики.
- А налей.
Уже спокойная стала баба. Розлил водку.
Номер Один быстро выпил, налил еще, выпил.
- Пожрешь со мной?
- Та не, не буду. Я уже покушала (пыкушала).
Внезапно она попросила его выйти:
- Переоденусь.
- Как хошь.
Вышел, поваландался некоторое время в сортире, вернулся.
Она полулежала в каком-то блестящем халате, накрывшись до пояса одеялом с простыней.
Быстро выпил еще, тут же слопал тощие полкурицы, чавкая и вытирая руки о казенный пододеяльник, потом ножом вскрыл банку черной икры и съел полкило с помощью хлеба, а затем, когда хлеб закончился, с помощью пальцев. Стал рыгать. Дальше нашел там же в рюкзаке теплый пакет с пирожками. Заготовили как на маланьину свадьбу. Пирожок один просквозил, но дальше все.
- Выпей, ты чо,- потребовал он и протянул ей стакан.
Она отпила глоточек, вытерлась его салфеткой. Аккуратная. Посмотрим, какая ты.
Поикал, отхлебнул оранжевой бурды. Компот? Сладкость какая. Фу.
В купе открылась дверь, некто блондин, загорелый до копчености, заглянул. Тоже отдыхал, видно, на море.
Так, скользящий взор. Веером.
- Чо надо, чурка? Из главного по организованной! (Тронул нагрудный карман). Вашш документы?
Тот сразу задвинул дверь.
Те довески, ребята школьники, вот придурки, все побросали, обрадовались, что уезжают, столпились в тамбуре, вот и сидят сейчас без еды.
А ты следи! Ты смотри за собой! Нечего тут!
Икота одолевала. Выпил еще компоту.
Воспитывайте тревогу, внимание и бдительность!
Валера поболтал оставшейся водкой:
- Выпьешь? А? Выпьешь?
Она что-то пробурчала как бы засыпая. Валера жаждал действий.
- Такк!.. Проверка багажа проверка и руу-ручной клади!- выпалил он.
Встал, запер дверь.
Ловко достал из-под ее подушки сумку. Быстро присела.
В сумке был кошелек, битком набитый долларами.
- Фальшивые,- сказал Номер Один тревожно.- Берем на экспертизу. Что же так, гражданка, а? Лежите, лежите.
Внезапно, как буря, налетел, толкнул ее. Спрятал деньги во внутренний карман. Был необыкновенно доволен, спокоен.
- Нам уже с вами спать, однако, надо,- мягко продолжал он.- Где я вас мог видеть? Вы по телевизору выступали?