— Хм…
— Послушай, милая, вот что нужно сделать повару. Повар берет устрицы, повар не добавляет бекон, повар не добавляет шнитт-лук, повар не добавляет вустерский соус и отправляет блюдо мне. Тем временем ты, милочка, бежишь в бар и берешь половинку лимона и соус табаско. Пойдет?
Бедняжке не платили за то, чтобы действовать на свое усмотрение; у нее перед глазами стояла компьютерная система расчета, в которой были заложены названия блюд и цены и которую предстояло каким-то образом перепрограммировать.
— Думаю, сэр, вам придется заплатить как за устрицы «Килпатрик». В смысле, мы не сможем вычесть цену бекона из общей цены.
— Ничего страшного, — сказал Кельвин. Казалось, он считал, что если он в состоянии позволить себе купить весь ресторан, то он может вести себя так, как будто он его действительно купил.
Минуты шли, Родни ерзал от нетерпения, а Кельвин медленно, но верно выбирал себе основное блюдо, а затем, подозвав официанта из бара, настоял на обсуждении с ним достоинств почти каждого сорта вина в меню, включая глинтвейн. Однако наконец даже невероятное умение Кельвина тянуть время истощилось, и ему пришлось спросить, зачем Родни позвал его.
Родни глубоко вздохнул и приготовился высказать доводы, которые он так часто повторял про себя.
В эту минуту у Кельвина зазвонил телефон.
— Извини, Родни, ему лучше ответить, — сказал Кельвин, даже не пытаясь скрыть тот факт, что он еще не посмотрел, кто именно ему звонит.
Родни пришел к выводу, что Кельвин был готов поговорить с кем угодно, только не с ним. Однако напряжение, проскользнувшее на лице Кельвина при взгляде на свою «Нокию», показало, что тот пожалел о решении ответить на звонок.
— Черт, — сказал он, — это Кристиан.
— А-а, — понимающе кивнул Родни. Он прекрасно знал, почему Кельвин хотел бы избежать разговора с Кристианом, эта новость заняла весь раздел «Странности» в утреннем выпуске «Сан». Контракт Кристиана было решено не продлевать.
— Привет, Крис, — сказал Кельвин, поморщившись, но пытаясь говорить непринужденно, словно это самый обычный звонок. Возможно, Кельвин и создал себе репутацию безжалостного ротвейлера, телевизионного Ричарда Третьего, человека, по сравнению с которым Саймон Ковелл казался просто пушистым котенком, но это было не так. Он определенно был крут и ужасно испорчен властью, но по-прежнему обладал чувством юмора и не любил конфликтов. Ему не нравилось сообщать абсолютно нормальному парню, что его мечте пришел конец, окончательный и необратимый.
Родни тоже стало грустно, потому что Кристиан и ему нравился. С другой стороны, он ужасно разозлился. Он завладел вниманием Кельвина, тот попросил его сказать, что у него на уме, и теперь он, Родни, важнейшая личность в индустрии, настоящий игрок, вынужден топтаться на заднем плане и потягивать свой «кампари», в то время как Кельвин тратил время на разговоры с тем, чей второй (и последний) альбом застрял на сорок восьмом месте.
— Да, Кристиан, это правда. Контракт мы не возобновляем, — говорил Кельвин. — Конечно, я сам собирался тебе позвонить, понятия не имею, откуда у «Сан» эта информация… Кристиан, пожалуйста, не говори так. Да, альбом провалился, но никто ведь не умер.
Но на самом деле это было не так. Кристиан Эпплярд, поп-звезда, покинул этот мир, и останки его представляли собой жалкое зрелище. Кристиан Эпплярд, неудачник, проигравший, посмешище. Расстояние между славой и печальной известностью, между лестью и осмеянием нельзя измерить в футах и дюймах; все меняется в одно мгновение, когда вдруг меняется сознание зрителей. Толпы коварны так, как не может быть коварен ни один отдельно взятый человек. У личности есть сознание, в то время как толпа может позволить себе следовать самым низким, самым примитивным инстинктам, и эти инстинкты говорили сейчас одно: пятнадцать минут славы Кристиана закончились раз и навсегда.
— Да ну их на хер, — говорил Кельвин. — Ну да, какие-то строители над тобой посмеялись. Ну и что с того? Разве их альбом когда-нибудь был на первой строчке хит-парада? А твой был, дружище. И этого у тебя не отнять.
Да, этого у него и правда было, не отнять, и даже сам Кристиан не мог бы сделать этого, хотя ему этого уже очень скоро захочется.
— Слушай, Кристиан, дружище, — продолжил Кельвин. — Ты классно повеселился, мы все классно повеселились, но ты же знаешь, вечеринки заканчиваются… Брэд по-прежнему продает альбомы, Кристиан, а ты нет, поэтому у него есть контракт. Таковы правила бизнеса.
Два года назад Брэдли Вайн занял второе место в самом первом сезоне шоу «Номер один», в котором Кристиан вышел победителем. Очевидно, у него, в отличие от Кристиана, дела по-прежнему шли неплохо.