Брэндон точно запал на меня. Только вот если в первое время у меня были сомнения, то этот поцелуй выдал его практически с потрохами. То есть, конечно в глубине души я знала, что нравлюсь ему, ведь подобное очевидно. Всем ботаникам-задротам так или иначе нравятся такие девушки как мы. Даже если эти ботаники-задроты определенно привлекательны.
Я стояла под водой минут десять, хотя по ощущениям было будто несколько часов, отчего меня понемногу стало трясти от холода. Сквозь воду на коже были заметны мурашки, я обняла себя за плечи и выключив напор, наконец вышла из душа. Схватив с крючка пушистый халат, я быстро оделась, а затем протерла ладонью зеркало в отражении которого было мое раскрасневшееся и совершенно потерянное лицо. Учитывая низкую температуру воды, это не могло быть физической реакцией организма, ведь под водой я даже замерзла. Постепенно щеки стали снова гореть, а сердцебиение участилось так же, как и несколькими минутами ранее, до того, как я отмокала под водой.
Я стояла в ванной и глядя на себя в зеркало думала лишь об одном. О том, что ощущала личную победу над ним. Да, пора было признаться самой себе в том, что я ощущала личную победу над, как мне казалось, недосягаемым парнем. Меня всегда раздражало то, как надменно он вел себя на уроках и что смотрел на меня как на дуру. Теперь же я на все сто процентов была уверена в том, что нравилась ему.
В то же время и со мной происходило что-то странное. Я вернулась к себе в комнату, включила настольный светильник и села на кровать. Помимо победы я ощущала некую привязанность к этому парню. Тепло разливалось по моим венам при мысли об этом симпатичном паршивце. Он действительно был очень красивым и этого было у него не отнять.
Черт возьми, я сильно сомневалась, что кто-то смог бы поцеловать меня лучше, чем он. Я покачала головой, стараясь прогнать эти мысли, сворачивающие мои внутренности в тугой узел. Не получалось. Его губы были такими мягкими и горячими, отчего я до сих пор чувствовала на себе этот жар. Его губы, так умело целующие мои, будто для него это было далеко не в первый раз, особенно тогда, как его руки касались меня. Я ощутила нарастающую в себе ревность. О господи, это было верхом сумасшествия.
С виду он действительно был таким спокойным…
Боже. Какого черта я вообще в это полезла? Кому и что я хотела в итоге доказать? Одержала победу над местным заучкой — пожалуйста. Зачем я вообще это сделала? Даже если он и был мне симпатичен, я не могла испортить себе выпускной год. Роман с Брэндоном Хартером явно не входил в мои планы.
Я легла на кровать, раскинув руки в стороны и закрыла глаза.
Так, Тина, перестань о нем думать! Я крутая девчонка, которая может заполучить любого такого же крутого парня.
Чертов Брэндон. Почему ты не выходишь у меня из головы?
От всех этих мыслей у меня разболелась голова. Встав с кровати, я решила спуститься вниз за таблеткой тайленола или адвила, которых не оказалось у меня в комнате. В коридоре были слышны голоса.
Прислушавшись я различила голоса родителей, уже давно перешедших на высокие тона. Как же я ненавидела их скандалы, сопровождающиеся периодическими личными оскорблениями, а затем и вовсе в длительный запой матери. Я вернулась к себе, и спустилась где-то примерно через час, когда как мне казалось все вернулось на круги своя. Видеть кого-либо из них мне не хотелось, однако уже на лестнице я заметила едва различимый свет и фигуру у незажжённого камина. Это была мама, сидящая на диване с бокалом виски.
— Мам, — тихо позвала ее я. Она дернулась, потом посмотрела в бок, однако я все еще стояла за ее спиной. — Ты… опять? — укоризненно добавила я, придвинувшись ближе и указывая на бокал в ее руке. Мама виновато опустила глаза, затем ухмыльнувшись, посмотрела на меня. В ее глазах была грусть.
— Тина, дочка, — улыбнулась мама, приглашая меня сесть рядом с ней. Я покачала головой. — Ты все слышала, да…
Я кивнула, а затем скрестила руки на груди. Я не в праве требовать у нее или у отца оправданий, так как это была их жизнь и их выбор. Который несомненно сильно отражался на мне, но, я не собиралась жить с ними всю жизнь. Развернувшись, я подошла к холодильнику, в котором точно должен был иметься запас болеутоляющих, и найдя необходимое лекарство, я налила из графина два стакана воды. Маме тоже нужен был отдых.
— Примешь ее минут через пятнадцать, — протянув таблетку, предупредила я, а затем выхватила из ее рук бокал с алкоголем. — Этого на сегодня хватит, — предупреждающим тоном добавила я.