— Нет, что вы? Ничего такого, — тут же отрицательно качает головой Тео, отметая мои подозрения, что обо мне известна каждая даже самая мелкая и незначительная деталь биографии, в то время как Джейден явно не считает нужным посвятить меня в подробности нашей общей проблемы, не говоря уже о том, чтобы пустить в своё прошлое и настоящее за её пределами. — Ему просто нужен был адрес, и только.
— Но как вам это удалось?
— К счастью, ваш район неплохо оснащён камерами наружного наблюдениями. Я смог добыть записи и, отыскав вас на полученных материалах, проследить ваш путь до дома.
— Вы, видимо, хороши в своей области деятельности.
— Не мне судить, но спасибо за комплимент.
— А Джейден… мистер Мур… как вы друг с другом познакомились?
— Мы учились в одном заведении, только на разных факультетах, а вообще первые два года оба состояли в университетской команде по футболу.
— А потом? Что было дальше?
— Простите, Кимберли, но я не могу вам этого рассказать. Я и вполовину не такой замкнутый, как Джейден, и всё-таки именно сейчас должен остановиться. Можете сколько угодно спрашивать меня обо мне, но то, что касается его… Ворошить и делиться этим я не вправе.
Разочарование от этих слов обрушивается на мой рассудок, словно снежная лавина, но вместе с ним приходит и понимание о недопустимости двойных стандартов. Мне сделалось почти тошно от одной лишь мысли, что меня прочли, как открытую книгу, без моего на то ведома, так почему же Джейден должен чувствовать себя иначе, когда я не совсем честным путём и уж точно в отсутствие его удобрения стремлюсь узнать то, что мне не положено?
— Я ведь всё это прекрасно понимаю. Просто… Просто я не имею ни малейшего понятия, где он сейчас находится. Всё, что мне известно, это только то, что его жизни, по всей видимости, угрожает большая опасность, и в ответе за это ни кто иной, как его собственный брат, а защитить его совершенно некому.
— Послушайте, Кимберли…
— Я чувствую, что подвела его. Не знаю, как именно, и, быть может, это и иррационально, но так я себя ощущаю и ничего не могу с этим поделать.
— Это, и правда, неправильные мысли. Вы ему помогли, и винить вам себя совершенно не за что.
— Но что он сказал? Когда его хотя бы примерно ждать?
— Они просто поговорят. Включая дорогу туда и обратно, пары часов должно вполне хватить.
— Значит, ждём…
— Порой только это и остаётся делать. А ещё верить.
— Ещё чаю?
— Да, пожалуйста.
*****
— А каков порядок действий в случае более длительного отсутствия? — спрашиваю я спустя время, когда обозначенные два часа пусть и несильно давно, но уже истекли.
Мы переместились из-за обеденного стола на диван и всё последнее время, не сговариваясь, провели в молчании, а потому мой голос лично мне самой кажется немного хриплым и слишком тихим. Джейдена до сих пор нет, и, должно быть, мои переживания по этому поводу слишком ярко читаются на моём лице, потому как Тео в утешающем жесте касается моей лежащей на мягком сидении руки.
— Думать об этом пока преждевременно, Кимберли.
Только он договаривает, в то же время исключительно в целях моральной поддержки сжимая мои пальцы, как боковым зрением я замечаю Джейдена и, встрепенувшись и резко отдёрнув ладонь, оборачиваюсь назад, к выходу из комнаты, через который видна и входная дверь. Я определённо не слышала звонка, но он здесь, и, даже предполагая, что им снова были использованы неизвестно откуда взявшиеся умения по вскрытию замков, несмотря на в этот раз моё нахождение внутри, злость ни в коей мере не захватывает меня. Я испытываю лишь ощущающееся громким облегчение.
— Вы вернулись.
— Да, как видите, а у вас, похоже, сломался дверной звонок. Я нажимал, но он молчал.
— Я… я не знала.
— Я, пожалуй, пойду, — вдруг напоминает о своём присутствии Тео. — Было приятно познакомиться, Кимберли.
— И мне тоже.
Под пристальным взглядом Джейдена мы пожимаем друг другу руки. Секундой позже Джейден сопровождает Тео в коридор.
— Выйдем-ка, ладно? Надо поговорить.
Так я остаюсь одна, безусловно, зная, что снаружи решаются некие важные вопросы. Пока у меня нет к ним доступа, всё, что требуется, это набраться терпения в ожидании перемен и ждать, когда они наступят. Никто не вправе давить на другого человека и настаивать на чём-то, что он не может дать, иначе о какой свободе может идти речь? Законом не запрещено оставлять некоторые вещи, переживания, чувства, события и эмоции лишь при себе и никого в них не посвящать. Как бы сложно мне не приходилось, я должна уважать личное пространство и не быть слишком упрямой и напористой в отношении Джейдена. Но по его возвращении в квартиру уже без Тео с моих губ невольно срывается вопрос.