Я думала, что точно такой у меня и был с Оуэном, но куда там. Он был совершенно безболезненный, и если бы нам было интересно знать, что происходит в жизнях друг друга, то мы бы легко продолжили общаться и дальше. Сейчас же я не испытываю ровным счётом ничего подобного, а моей постоянной спутницей стала тяжесть на душе. Исключительно благодаря ей я действительно узнала, как выглядит и как ощущается мгновенное расставание. Когда тянет обратно, но ты остаёшься вдали, потому что знаешь, что, потворствуя себе, сделаешь лишь хуже и усугубишь и без того тяжёлую ситуацию, если начнёшь заботиться о нём, подаришь некую надежду, а потом всё равно уйдёшь. В одну реку не войдёшь дважды, и моё мнение, что не стоит и пытаться. Особенно если заранее чувствуешь всю обречённость своих усилий. Лично именно её я и испытываю, ведь меня не любили и не любят. Он даже не захотел попытаться, и поэтому мне надлежит думать лишь о тех, кто этого достоин. О своих родителях и больше ни о ком. По крайней мере, сейчас и завтра.
— Тогда отлично. Созвонимся в полночь?
— Непременно, мам. Я вас люблю, — говорю я, но прежде, чем завершаю свою мысль, мои собственные слова частично заглушает звонок домофона, который замечательно слышен и на том конце провода.
— Ты кого-то ждёшь?
— Нет, но пойду узнаю, кто там. Может, кому-то нужно просто попасть внутрь, а он случайно набрал не тот номер. До Нового года, и с наступающим!
— И тебя, милая. Поговорим позже.
Сразу после этих слов я завершаю разговор и, верная своим намерениям, выхожу в коридор, чтобы как можно скорее разобраться с нарушителем тишины и своего мнимого спокойствия. Но, подняв трубку, понимаю, что внизу вовсе не перепутавший что-либо человек. Если он и допустил ошибку, то совсем не в цифрах, а целиком и полностью в отношении меня, ведь это Джейден. Джейден, расставшийся со мной и наотрез отказавшийся от моей любви, как от какой-нибудь ненужной и лишь занимающей свободное пространство вещи, которое легко могло быть отдано под что-то более полезное и необходимое. Выкинувший меня без единого сомнения и долгих раздумий, выставивший за порог больничной палаты, когда всё, чего я хотела, это держать его за руку всю оставшуюся жизнь, а не только в хорошие времена, и даже не попытавшийся забрать свои слова обратно. Ни разу не позвонивший за минувший почти что месяц, ни о чём не сожалевший и не считавший, что был неправ, вероятно, до сегодняшнего дня. Возможно, я излишне строга и груба, но мне просто больно. Было и остаётся, и я совершенно не знаю, когда это кончится. Если это вообще когда-нибудь произойдёт. Но в то же самое время у него есть ключи, ключи от моей квартиры, а кажется, что от моего сердца. А ещё я говорила, что буду ждать, но при этом вряд ли подразумевала столь внушительный срок и была к нему готова. К настоящему моменту я уже скорее выдохлась, перегорела и отказалась от надежды, что они когда-либо окажутся в моём замке, и вроде бы даже рада, что Джейден не воспользовался ими без предупреждения. По этой же причине мне и несколько страшно заговорить с ним, но во мне что-то ощутимо надламывается, и я понимаю, что буду ненавидеть себя ещё сильнее и неистовее, если просто промолчу и ничего не скажу.
— Что тебе нужно? — спрашиваю я дрожащим голосом, который более не контролирую, потому что автоматически словно перестала себе принадлежать, но мне всё равно. Не верю, что думаю так, по крайней мере, до конца, но пусть услышит, как я разбита и раздавлена, пусть прочувствует, каково мне, а потом… Я и сама не знаю, что потом. Готова ли я к тому, чтобы его увидеть? Смогу ли это выдержать? Или пусть он претворяет в жизнь свой же собственный совет? Убирается прочь, ведь мне и просто слушать очевидно будет нелегко?