Чем ниже они спускались, тем сильнее запах сырости бил в нос. Сорванные рельсы лежали местами грудой или торчали практически из-под земли, как копья. Время не щадило ничего, даже железо. Которое в большинстве случаев тоже хотели растащить на металлолом.
Под ногами хлюпало. Пакеты и мешки с мусором заплесневели. От стен отражались и множились шаркающие шаги и крысиный писк, изредка разбавляемые отдаленным грохотом ходящих поездов метрополитена.
Теперь же Маркус сидел привязанным к стулу и слышал, что где-то рядом капает вода. Он также был уверен, что у него разбита голова. Потому что затылок время от времени пульсировал, а за ворот явно текло что-то теплое. Что именно это было - гадать не приходилось. Следуя за взглядом Беннета, Кин повернул голову в сторону и обнаружил Томаса.
В отличие от самого экзорциста его не привязывали к стулу и даже не держали. Он был просто брошен в углу, как бесполезная ветошь, со связанными руками. Ужасно, но Маркус был даже рад увидеть его таким. Потому что ожидал худшего; боялся увидеть напарника с закатанными глазами, в его гребаном трансе на пару с демоном.
- Знаешь, Маркус, у меня были определенные планы. На тебя.
Возвращая к себе внимание, демон достал из кармана платок и, встряхнув его, вытер руки и уставился на экзорциста. Радужка его глаз сменилась на желто-оранжевую, прекратив скрывать обитающую в теле сущность.
- Привезти в Ватикан на суд и устроить разбирательство над отлученным священником по всей строгости. Представляешь, что бы с тобой сделали? Я с превеликим удовольствием посмотрел бы на то, как тебя доломают. Причем, знаешь, что самое забавное, Маркус? Несмотря на всю ту правду, которую ты говорил и пытался доказать – ты все равно бы оказался виновен. Это стало бы отличным шоу.
- Так что не отвезешь?
Кивнув своему человеку, несколько следующих мгновений Беннет с безразличием смотрел, как Кин дергается от ударов. Ещё раз. Ещё. И ещё.
- Довольно.
Кровь вместе со слюной протянулась ниточкой вниз, стоило попытаться сплюнуть. Наклонившись телом вперед, не падая только благодаря веревкам, Маркус тяжело задышал ртом. Ребра болели, в груди пекло. Два ублюдка, избивающих его на протяжении этих трех часов, застыли в ожидании новой команды.
Шевеление в углу отвлекло Кина от телесной агонии. Томас приходил в себя медленно. Наконец, поймав взгляд напарника своим, читая в нем сначала непонимание, затем ошарашенность, экзорцист криво улыбнулся демону.
- Что тебе нужно?
Беннет не встал, не изменил своей позы. Чернокожий ублюдок даже сейчас был похож на самого себя, источая силу и непоколебимость. Он тоже перевел взгляд в угол, где шевеления стало больше. Громче.
- Мне? Уже ничего. Ты привел мне то, что я давно хотел, - его ответ прошил Кина ледяной дрожью с ног до головы.
Томас подтянул под себя ноги и смог подняться на колени. Зрение, поддернутое туманной дымкой, расплывалось; звуки доходили запоздалым эхом. Ему хотелось встряхнуться, но даже небольшой наклон головы вниз отдавался ужасной болью в висках. Стиснув зубы и сглотнув, борясь с подкатывающей к горлу тошнотой, он прикрыл глаза и привалился плечом к стене. Связанные спереди руки нащупали холодную плитку и сжались, будто это могло помочь мужчине зацепиться и подтянуть себя вверх.
Тело почти не болело, но состояние красноречиво указывало на то, что его накачали. Томас очень надеялся, что это была просто убойная доза снотворного. Забившийся было страх оказался придавлен чем-то серым и бесформенным, похожим на апатию. А значит, в шприце могла быть еще и добрая порция успокоительного.
- Маркус…. – едва слышно Томас то ли просто шепнул, то ли позвал напарника, - Маркус…
Голова соображала медленно, хотелось отдохнуть, но Ортега понимал, что поддаваться этому чувству нельзя. Священник знал, что они в опасности и нужно что-то придумать. Только в отличие от Кина, он оказался в такой ситуации впервые и слабо представлял, как именно вырывать себе шанс на спасение.
- Томас! - Кин оскалился и метнул взгляд на демона, - Что ты ему вколол?! Что ты, мать твою…
Новый удар заставил голову мотнуться в сторону. Прикусив внутреннюю сторону щеки, экзорцист застонал.
Беннет потерял интерес к Маркусу и повернул голову к мексиканскому священнику.
- Вижу, вы проснулись, отец Томас. Мы наслышаны о вас и вашем даре. Очень необычном даре.
Маркус сжал кулаки и дернулся, но веревка была прочной, и ослабить ее не получалось. Тело подводило, как и сознание: то и дело отключалось на доли секунды.
- Вы ведь знаете, что вы особенный, отец Ортега? Только этот дар был дан не сидящим на облаках Богом, а тем, кого вы называете Утренней звездой. Вас использовали Томас, пришло время открыть глаза и узреть правду.
- Томас… Томас, не слушай его! Помни, что я говорил тебе. Он будет отравлять твой ра… Мх!
Последовавшие удары опрокинули стул вместе с сидящим на нем Кином. Носок обуви врезался прямо в ребра и заставил захрипеть, уткнуться щекой в шершавый камень и закашлять.
Беннет скупо улыбнулся.
- Не волнуйтесь, Томас. Вам вкололи успокоительное. Вы нам нужны целым и невредимым. Чего не скажешь про трофей, уже отыгравший свое.
Взгляд Томаса понемногу прояснялся. Шум отступал, эмоции начинали биться сильнее и рьяно пытались пробить медикаментозную пелену. Ему нужно что-то придумать, как-то отвлечь. Сделав над собой усилие, он подтянулся по стене вверх и выпрямился на ногах, скалясь от новой вспышки головной боли. Запах сырости и влаги скапливался вокруг, но не приносил прохлады. Напротив, Ортега казалось, что его заключили в душную клетку. Испарина проступила на лбу и висках. Соединив ладони связанных рук в замок, выставляя указательный и средний палец, Томас очертил крестное знамение в сторону Беннета.
- Суди, Господи, обидчиков моих, сразись с воюющими со мной, возьмись за оружие и щит и восстань на помощь мне.
Сделав осторожный шаг вперед, мужчина протер плечом плитку. Его по-прежнему никто не останавливал, а значит, считали не опасным. Оставалось только понять, как отвести удар от Кина.
- Извлеки меч и стань преградой для преследующих меня, скажи душе моей: “Я – спасение твоё”. Да устыдятся и посрамятся ищущие душу мою, да обратятся назад и постыдятся замышляющие мне зло. Да будут они, как прах пред лицом ветра, и Ангел Господень да изгонит их!
Из темноты вынырнул черный костюм, и Томас получил удар под дых, запнувшись на новом слове. Чужой кулак выбил воздух, заставляя священника согнуться и опасть на колени, прижимая руки к животу. Но в том нашлось спасение. Боль стала не так важна в момент, когда Томас заметил чуть впереди себя острый осколок стекла.
- Поднимете его.
Бросив скупо в адрес Кина, Беннет не сводил при этом взгляда с Томаса.
- Вы зря стараетесь, Томас. Ваши молитвы не тронут меня, и не смогут достучаться до того, кого вы все еще надеетесь найти внутри.
Стул заскрипел, поднятый сторонними силами вместе с экзорцистом. В момент, когда Томас получил удар, Маркус отключился. Но оставлять его в блаженном забвении Беннет не собирался. Поток ледяной воды из ведра хлынул в лицо и грудь, приводя Кина в чувства.
- Томас… тебе надо… выбраться отсюда… - губы проговорили, но звуков не последовало. Фокусируя мутный взгляд на демоне, Кин сплюнул на пол и скривился.
- Давай, расскажи свои бредни. Думаешь, чем-то удивишь? Ты очередная отвергнутая Богом нечистая тварь. И того, чего ты хочешь добиться – не будет. Знаешь… Кхэх….знаешь почему? Да потому что ты всего лишь…
Беннет просто повернул голову, не сделав более не одного движения. Его взгляд на миг вспыхнул ярче, устремляясь на Кина.
- Аргх!
Маркус вскрикнул. Запрокинувшаяся назад голова показала дрогнувший кадык. Сипло пытаясь сделать вдох, дергаясь на стуле, мужчина не мог дышать. Невидимая рука сжимала его горло, перекрывая доступ кислорода.