Перехватив одну руку демона, отрывая её от Томаса, мужчина прижал свое распятие ко лбу Беннета. Помещение взорвалось протяжным воплем на фоне песнопений, продолжающих играть из магнитофона. Тело Девина выгнулось дугой, приподнимаясь над полом. Маркус перекрестился и не глядя на Ортега с силой надавил на демона, опуская его назад к полу. Буквально наваливаясь сверху, удерживая, фиксируя его руку, которую он стремился высвободить.
Вокруг все задрожало: стул, стоявший у стола ,треснул; большая половина свечей погасла, а кадило завалилось и покатилось в сторону. Демон яростно задергался, скаля зубы и пытаясь увернуться от распятия и святой воды.
- Бог есть любовь, и в любви нет греха. Во мне нет похоти, которую ты пытаешься найти. Я хочу защитить его душу и его самого. Такая любовь чиста, она ведет к единению и искренней заботе друг о друге, а потому прекрасна и не богопротивна.
Слишком неожиданно прозвучали эти слова из уст Томаса. Кин на пару секунд застыл, напрягся. Его руки дрогнули, и демон почувствовал мгновение слабости в хватке. Он постарался извернуться. Его презрительный взгляд, полыхнув, скользнул по Ортега.
- Какое заблуждение, - гнусавый голос перешел в звериный скулеж. Беннет вырывался из ловушки собственного тела, сражаясь с не меньшей силой.
- Я верую в это и верую в Господа, не отрекаясь от служения Ему. Назови свое имя, демон.
Беннет заскрипел челюстью, его затрясло. Он поддавался воле своего Творца и словам экзорциста.
- Имя мне Мастема! И увижу я каждую вину, каждую ошибку и вознесу ее во всеувидение!
По стене поползла трещина. Круг, сдерживающий демона, оказался сметен его силой. Маркус рывком стянул с себя распятие и надел его на шею одержимого, вызывая шквал яростных рывков и попыток скинуть Знамение Божие.
- Именем Господа Бога, назови час исхода своего!
Губы начинали неметь, горло сдавливал спазм, но Кин не останавливался. Попытки демона ослабить его не увенчались успехом. Краткое мгновение Маркусу казалось, что воздуха нет; что он вновь задыхается, а пальцы демона сжимают его горло до хрипа. Однако морок отступил под его верой и звучащим рядом голосом Томаса.
Этот голос стал проводником. Источником того, что несло в себе покой и уверенность.
Пальцы очертили в воздухе крест. Кончики коснулись одного плеча, затем второго. Перекрестившись, Кин окропил Беннета святой водой.
- Назови час исхода своего! Именем Господа…
Челюсти Беннета широко раззинулись. Из черного провала глотки вырвался истошный вопль, похожий на десятки голосов. Сперва они звучали отдельно друг от друга, а затем слились в один монотонный и ужасный звук. Демон резко замотал головой из стороны в сторону, глаза его закатились. Выгибаясь и трясясь сильнее, он кашлял гноем, плевался пенообразной слюной. Пальцы скрежетали, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь. Желтые глаза лихорадочно блестели; взгляд бегал по сторонам, не замирая ни на чем даже на долю секунды.
- Сие есть ложь и вина твоя, Маркус Кин! Предатель клятв, попиратель канонов веры! Погрязший в похоти выпитый всеми сосуд!
Голова снова мотнулась. Щеки на лице Беннета запали, из носа начала сочиться кровь.
- Сие есть…Аргх… Вина твоя, Томас Ортега! Убийца и лжец, пьющий из чужого истока! В час Суда… Предстанете перед Гласом Его и достану я грех каждый, вину и действо… И рукой Пастуха очистится отара Его… Ибо нет места паршивым овцам, испившим грязь… Ибо слово мое…
Распятие на груди Девина запекло ещё сильнее и из глаз одержимого брызнули слезы. Вопль боли разнесся по комнате, заглушая запись церковного хора. Рот демона снова раскрылся. Грудная клетка наполнилась воздухом с дымом ладана, раздувшись и словно приготовившись к чему-то. Демон вырвал руки из чужой хватки, становясь на полусогнутые ноги и руки, выгибаясь грудью вверх и запрокидывая голову в неестественной позе.
- Я есмь… Обвинитель! - ещё немного и позвоночник хрустнет, сломается и Беннета можно будет сложить пополам.
Маркус подорвался и вновь стал с силой опускать Девина назад, теснее прижимая распятие к его груди. И демон поддался, зарычал, ощерился. Лязгнул зубами в попытке дотянуться до Кина и укусить его, теряя человеческое обличие. Вены на его шее вздулись, ноздри раздувались как у бешеного быка. Лопнувшие сосуды в глазах превратили их в кровавые озера с темными радужками. Сухие истрескавшиеся губы кровоточили, как и затылок – он не раз приложился головой о стену и об пол.
Маркус вжал распятие сильнее. Ворой ладонью накрыл лоб Беннета. Его голос вмиг стал ещё громче. Он окреп, наливаясь силой и чем-то тем, чего Ортега ещё не слышал со стороны.
- Именем Господа Бога, назови час исхода своего!
Вспышка: невидимая, огромная. Сжатие воздуха в маленький шарик и взрыв, от которого рождается черная дыра. Волна, берущая начало из внезапного извержения подводного вулкана. Тонны тротила, взорвавшегося под землей. Вакуумная бомба, уничтожающая своим злым невидимым сшибающим с ног импульсом.
Рука Бога, вершащая правосудие. Проливающая свою благодать через сосуд.
Крик создания, испускающего последний вдох. Вопль боли, ненависти, зависти, проклятия из раззинутой пасти. Рассеивание чужой радужки, дергание века и трепет ресниц уставших глаз.
Опавшее на матрас тело, вынудило опасть того, кто держал его, рядом, на колени.
Магнитофон замолк, оставляя лишь тихий треск пламени в свечах. Дым из кадила остатками полз по грязному полу. Сиплое дыхание потревожило звенящую тишину. Капли пота стекали по лицам троих. Одна капля сорвалась с кончика носа и упала вниз, разбиваясь об пол и исчезая в пыли.
Кин осел на пол полностью и тяжело привалился к стене, оперевшись об неё затылком. Его пронзал восторг, экстаз; его все еще пьянило и потряхивало. Потому что он увидел, услышал Его. Там, на той стороне.
Экзорцист не смотрел на свои руки. Он знал, что в них было тепло и сейчас оно оседало, разливалось по всему телу, впитываясь.
- С возвращением… Беннет.
Рука похлопала по плечу начальника безопасности Ватикана. Взгляд остановился на Томасе. Глаза в глаза. Молча. Откровенно. Не нарушая приятной тишины. Маркус улыбнулся. Впервые за долгое время потерь и поражений, по-настоящему радостно.
Комментарий к Глава 5. Верую я и увижу благость Господа на земле живых
На этом, казалось бы, все…но спойлернем и скажем, что впереди еще одна глава и эпилог)
========== Глава 5. Нет страха в любви, ибо совершенная любовь изгоняет страх, в котором кроется мучение. ==========
С того момента, как Беннет пришел в себя прошло чуть больше двух недель. Несмотря на то, что восстановление шло медленно, поскольку от пребывания в больнице он отказался, сегодняшним рейсом начальник безопасности Ватикана вылетел в Рим. Маркус и Томас помогли справиться ему здесь. Теперь тяжелая борьба ждала его на иной территории.
Солнце клонилось к горизонту, полыхая бронзой и уступая сумеркам. Оно оставило свой отпечаток на щеке экзорциста, бросившего ключи от машины на стол; ползло по шее и вороту куртки добавило светлую искру в глаза. Руки Кина оказались в карманах джинсов. Склонив голову на бок, он улыбнулся уголками губ. Семья Ортега вновь была в безопасности. Беннет был спасен и доставлен ими в аэропорт. Они справились со всем. Но кое-что так и осталось не оговоренным.
Прислонившись плечом к дверному косяку, Маркус посмотрел на Томаса, усевшегося на кровать.
- Значит, ты собираешься защищать мою душу и меня самого?
Томас вскинул голову на неожиданный вопрос, затем медленно отвел взгляд и на мгновение нахмурился. В переплетенных в замок пальцах появилось напряжение. Маркусу показалось, что Ортега вновь вот-вот замкнется в себе и утро в доме Оливии повторится. Но он поднялся, расцепляя руки, и огляделся по сторонам, прежде чем подойти к напарнику.