— Хватит строить из себя всезнайку, Бельторн, — ответила леди Мейерхольд вместо Тансерда. — Неужели вы думаете, что мы этого не сделали?
— Уверен! Герцог не мог назвать моё имя.
— И тем не менее, он его назвал.
— Это невозможно!
Она лжёт, лжёт! Почему Высшие не провели ритуал? Для чего обвинять меня, не имея на руках неоспоримых улик?! Зачем им врать, убеждая, что это было сделано? Кого они в действительности пытаются обмануть?!
— Достаточно, — произнесла леди Вендева сквозь перчатку. — Идите собирать вещи.
Не желая сдаваться, я вцепился в спинку ближайшего кресла до боли в ладонях.
— Я требую повторного призыва. Хочу своими ушами услышать, как меня назовут преступником.
— Ты не имеешь права ничего требовать! — взвилась бабушка, срывая с руки чёртову перчатку и швыряя её на стол. — Включи голову хоть на минуту! Повторный ритуал мне придётся провести публично! Я не смогу спасти тебя от наказания, если твоё имя прозвучит в присутствии всех практиков!
— Меня не нужно будет спасать, я ни в чём не виноват!
— Пошёл вон, Нетус. Сэр Тансерд, я вынуждена просить вас…
Кудрявый практик медленно кивнул. Самообладание снова изменило мне, щеки загорелись от унижения, и я сам отступил к дверям. Нельзя позволить себя вышвырнуть, нельзя…
Створки оглушительно грохнули за моей спиной, и в зал ворвался острый свет, мгновенно смывший к чертям всё это горе-судилище. Ослеплённый, я ушиб правую лодыжку о неизвестно откуда взявшуюся преграду, потерял равновесие и упал в чьи-то объятия.
О, Яхве, как тепло.
— Ты жив, — всхлипнул надо мной невидимый пока голос, — ты всё-таки жив…
— А у меня есть выбор? — выдавил я, пытаясь острить скорее по привычке, чем от большого желания.
Слёзы смешались со смехом, и моего лица коснулись мягкие волосы. Этот запах, я его знаю… совсем недавно так пахло счастье…
Белизна перед глазами постепенно рассеивалась. Тень от скамейки падала на ковёр осенних листьев, а я лежал на коленях — судя по всему, женских. Борясь с головокружением, я бессознательно вцепился в бёдра доброй незнакомки, но та, кажется, не возражала.
— Это был сон, только сон, — настойчиво произнесла она. — Нетус, пожалуйста, приди в себя!
Надо же, тут знают моё имя.
С трудом и без малейшей охоты я оторвал щёку от мягкой плиссированной юбки и поднял взгляд. Эти густые, шоколадные волосы… карие глаза, полные солнца, крошечный детский рот…
Импульс узнавания едва не подбросил меня на ярд от земли.
— Леви!
Маленькая мисс Дим нервно улыбнулась, водя пальцами по моему лбу.
— Ага. Всё хорошо, я рядом.
Я уронил голову обратно на её колени — их тепло здорово прогоняло из уставшего разума все лишние мысли.
— Умоляю, снись мне подольше, любовь моя… видеть не могу эти протокольные рожи.
— Нетус, послушай меня, — ладони Леви скользнули к моей шее и заставили снова поднять подбородок, — это важно. Я тебе не снюсь. Я действительно здесь.
— Ага, разумеется…
— Пожалуйста, ты должен понять. Наша встреча так же реальна, как если бы мы столкнулись на улице.
— Сновидения всегда говорят что-то подобное.
Мисс Дим порозовела, а затем наклонилась и потёрлась своей щекой о мою:
— Теперь веришь?..
— Не-а, — я улыбнулся, как блаженный, — именно это ты в моих снах обычно и делаешь.
Глаза Леви расширились, а румянец вспыхнул ещё сильнее, окончательно залив её округлый нос. Резко откинувшись на спинку скамьи, она изогнула бровь, встряхнула запястьем и больно съездила мне по уху.
— Ай! — пискнул я, обваливаясь в листву. — За что?! В чём меня на этот раз обвиняют?!
— Ни в чём, — ответила Леви, встав и оправив складки на юбке. — Просто я почему-то уверена, что этого я в твоих снах не делала ни разу.
Страдая от звона в голове, я смотрел на неё снизу вверх и чувствовал, что окончательно прихожу в себя. Твою мать. Если она реальна, значит, этот сон — сродни тем, в которых меня навещал Марбас. Каким образом у маленькой мисс Дим вышло провернуть настолько хитрый трюк?
Чтоб мне сдохнуть, а… Надеюсь, она не обратила внимания на то, как я её назвал минуту назад.
— Ага, — усмехнулась Леви, наблюдавшая за моим лицом, — кажется, дошло. Прости, ничего лучше не придумала.
— Тебе, видимо, понравилось, — съязвил я, отряхиваясь и занимая место на скамье.
— Разве что самую малость.
Мисс Дим села рядом и свернулась уютным клубочком, положив голову на моё плечо. Жутко хотелось прикинуться обиженным, но не получилось — мешали толпящиеся в глотке вопросы и слюнявая радость приласканного щенка.
— Надо столько тебе рассказать, — тихо проговорила Леви. Её пальцы коснулись моей руки. — Не знаю, с чего начать… и не хочу ни о чём думать.
— Начни с того, как ты оказалась в моём сне. Я же всё равно сплю?..
— Спишь, — кивнула мисс Дим. — Но ты ведь знаешь, что такое Ноо?
Мозаика в голове начала складываться. Иногда хорошо быть книжным червём. Возможно, это моя единственная сильная сторона.
Некоторые практики полагали, что Ноо — зыбкий дом образов и отражений — гораздо просторнее нашей материальной Ойкумены. Омывая дневной мир, подобно океану, Ноо питается человеческими страстями, надеждами и болью. Именно там проводят время Герцоги, когда мы не беспокоим их своими дурацкими просьбами… и именно там черпали силу практики старых школ, не боявшиеся столкнуться с собственным безумием.
И сны, где наивные дурачки ищут ответы на свои вопросы — только двери, сквозь которые проникают обрывки сложнейшей симфонии общего бытия.
— Знаю, — сказал я, помолчав. — Но откуда это знаешь ты? И как ты меня здесь нашла?
— Немного опыта и удачи. — Леви окончательно завладела моей ладонью и закрыла глаза. — Меня ведь заперли. Сначала в комнате… а теперь во сне. Пришлось учиться ходить теми дорогами, которые мне остались.
В её голосе звучало утомление. Она хотела скрыть его, но явно не от меня. Знакомый приём — врать себе, что сил хватает, что можно продержаться ещё денёк, а следующим вечером повторять ту же ложь снова…
Столкнувшись с трудностями, люди неизбежно делятся на две категории, и никакому всеобщему равенству этого не изменить. Одни жмурятся, замирают и терпят, надеясь на лучшее, а другие бросаются в драку. Первые мудрее, и обычно живут гораздо дольше, пока вторые ломают себе шеи, сокращая поголовье сумасшедших. Естественный отбор, всего-навсего.
Но если безумец выжил и заматерел в процессе, его впору бояться. Без понятия, какое из двух племён породило меня, но вот Леви… она явно принадлежала ко второму. Если моя маленькая мисс Дим за такой короткий срок научилась не только управлять lumen naturae, но и сознательно перемещаться по тропам Ноо, Октинимосы должны в лепёшку разбиться, чтобы сохранить такого практика.
Чёрт, она просто восхитительна.
— Заперли во сне? Ты уверена?
— Да. Это что-то вроде летаргии, похоже. Я… я себя даже не слышу, понимаешь? Слышу источник силы в моей комнате. Слышу разговоры и чувства других людей. А там, где должно быть моё тело — просто облако тишины. Мне страшно его пересекать, ведь я сама сейчас — не больше, чем звуки…
Пальцы Леви собрались выскользнуть из моих, но кто бы им ещё позволил.
— Кстати, спасибо, что спасла мою дурную башку, — невпопад пробормотал я, втащив её к себе на колени.
— Не за что. Я это сделала из чистого эгоизма. — Леви криво улыбнулась и почему-то побледнела. — Слушай, я видела сон, который тебе сейчас снился. У меня не выходило сквозь него пробиться, так что…
— Ну и ладно. Мерзкое воспоминание, чего уж там. Я до сих пор пытаюсь понять, зачем они солгали насчёт ритуала.
— Солгали?.. — Глаза мисс Дим округлились. — Что ты имеешь в виду?
— Ассоциации служит Марбас, Пятый Герцог. Его домен — информация, понимаешь? Мы пользуемся им в подобных случаях — когда нужны сведения. Закон Соломона велит ему говорить правду. Достаточно было призвать его, и он сообщил бы имя убийцы. Ты же… веришь, что я не преступник?