Смоченной в спирте ватной палочкой прошлась по коже головы в месте соприкосновения с ней электродов.
— Нужно обезжирить, чтобы контакт был лучше, — пояснила она.
Поводила мышью, чтобы вывести компьютер из спящего режима — на экране высветилась схема головы и расположенных электродов. Все, кроме одного, горели зеленым. Она снова вернулась к Алексу, прошлась спиртом еще раз, поставила электрод на место — на схеме желтый сменился зеленым цветом. Она закрыла плотные шторы, и комната погрузилась в полумрак.
— Посидите с открытыми глазами, когда скажу — закроете. Постарайтесь не уснуть, нужны показатели в состоянии бодрствования. И не двигайтесь.
И Алекс сидел. Невыносимо долго и неподвижно. Кресло, показавшееся таким удобным в начале, теперь причиняло дискомфорт. Ему хотелось сменить позу, вытянуть ноги, размять плечи — что угодно. Алания молчала. С закрытыми глазами Алекс пытался понять, что она делает — ни звука, который мог бы стать подсказкой. Не было ничего, на чем можно было бы сосредоточиться, чтобы не уснуть. Вроде Агатов говорил, что те же показатели будут фиксироваться и во время сна. Если ему придется провести так всю ночь, то тогда ясно, почему они столько за это платят. Это же мучения в чистом виде.
Наконец, Алания сообщила, что запись окончена. Распахнула шторы, впустив болезненно яркий свет. Спешно сняла с него странную шапочку, убрала все на место — суетливо. Алекс встал, с наслаждением разминая затекшие конечности. Хотелось прогуляться, тем более, что солнце светило так ярко…
— Для остальных тестов нужно будет пройти в другую лабораторию, — сообщила она и направилась к выходу, прихватив с собой бумаги.
Это у них в порядке вещей, что ли, внезапно сообщать о смене локации и тут же бежать? Алекс поплелся следом. Другая лаборатория располагалась по соседству. Алания усадила его за компьютер, открыла какие-то тесты, бросила сухо «Проходите» и села в углу комнаты, изучая что-то в телефоне.
По началу Алексу даже нравилось — это напоминало анкетирования, которые он так любил проходить. После двадцатого вопроса появилось раздражение, после пятидесятого — хотелось выкинуть компьютер в окно, еще через двадцать — самому в него выйти. Он вздохнул с облегчением, когда тест подошел к концу.
— Теперь следующий, — безразлично бросила Алания, а Алекс подавил крик отчаянья.
За тестом следовал еще один тест, а за ним — еще один. Появилась твердая уверенность, что больше он никогда в жизни ни за одно анкетирование не возьмется. После тестов-опросников последовали более интересные, «психофизиологические» — как сообщила ему Алания.
Изрядно уставший, ненавидящий лабораторию и безразличную Аланию, Алекс ожидал начала ужина. Он сидел, рассматривая свои руки, и мечтал о том, чтобы перейти к основной части, ради которой здесь и находился — сну. После бессонной ночи накануне это было единственным, чего он хотел. «Интересно, а недостаток сна повлияет на результаты тестов?» — он пришел в ужас при мысли, что тесты придется проходить снова.
— Ну как тут наш подопечный? — Агатов вошел без стука, заставив подпрыгнуть на месте и Алекса, и Аланию, которые сидели до этого в полной тишине. Одарил обоих широкой улыбкой.
— Ничего необычного, — Алания ответила ему улыбкой, чем вызвала очередную волну раздражения в Алексе. Начала зачитывать с протокола. — Реакции средние, где-то — выше среднего. Нервная система средне-слабая. На ЭЭГ — признаки утомления, но в целом в пределах нормы. Уровень интеллекта сто двадцать два. В общем, наш подопечный — среднестатистический и ничем не примечательный.
Алекс шумно втянул воздух. Можно подумать она очень примечательная. Он надеялся, что сегодняшний день — первый и последний, когда ему пришлось иметь с ней дело.
— Это отлично, совершенно отлично, — закивал Агатов, — на ужин не планируете?
— Пока нет, нужно еще кое-что обработать.
Алекс ощутил облегчение от того, что хоть на ужине он будет в более приятной компании.
— Идемте, Алекс, — сказал Агатов, и Алекс тут же подскочил с места. Как и ожидалось, доктор направился к выходу примерно одновременно с тем, как сказал идти.
Ужин был много лучше обеда — по крайней мере, рыбы не было. На тарелке лежали кусочек курицы, булгур и овощи. Алекс с удовольствием принялся за трапезу.
— Как вам Алания? — Слегка улыбнувшись, спросил Агатов.
— Ну, она… — Алекс замялся, пытаясь не сказать «ужасная», «холодная», «больше никогда бы с ней не работал», буркнул, — профессионал.