Что-то громыхнуло - раз, другой, но уже не в городе, а в стороне области. Зазвенели бутылки, а с потолка посыпались пыль и мелкий мусор. Новоиспечённый грабитель буквально чувствовал, как на него, на эту улицу, на город, на весь мир неотвратимо наползает тяжёлый и вязкий поток ужаса и неопределённости. Но вместе с тем внутри закипал бесшабашный азарт, вызванный всё более ощутимым чувством вседозволенности. Как бы то ни было, молодой, здоровый и сильный мужчина, не обременённый обязательствами, как-нибудь да выживет.
Салон внедорожника наполнялся хаотично. Николай не побрезговал и скоропортящимися продуктами: сыры, колбасы, фрукты, овощи также отправились в поездку. Ну и спиртное, куда ж без него. Однако что-то не давало сосредоточиться - призрачная опасность задержания на месте преступления. Парень свернул операцию и гулко хлопнул на прощанье дверью багажника. На пустынной улице показался, подобный угнанному, «УАЗ», только серебристый и с синей полосой по борту. Приехали.
Полицейский «Патриот» подкатил к соседней витрине, и из него лениво выбрался человек в форме. Небрежно нахлобучив на голову шапку, он направил ствол автомата в сторону Николая. Лицо сотрудника полиции не выражало ничего, кроме усталости и безразличия. Можно задержать преступника, а лучше - устранить: протоколы и статистика уже никому не были интересны. У Николая теплилась надежда лишь на то, что мент не станет расстреливать его на месте, опасаясь повредить явно набитый чем-то полезным автомобиль парня.
Вслед за водителем наружу выбрались пассажиры. От стражей правопорядка в них было не много - вернее, вообще ничего. Напротив, от группы из трёх человек в гражданском веяло ветром тревожных перемен. Один из них сноровисто проделал новый проход в магазин бейсбольной битой, сплюнул в сторону Николая и шагнул внутрь. Компаньоны прошли следом. Все, кроме взопревшего в тёплом зимнем обмундировании полицейского. Из недр универсама послышались довольные возгласы и смех. Ствол автомата как-то нехотя опустился, и его хозяин, захлопнув дверцу машины, скрылся в развороченном проёме главного входа.
Ноги вмиг стали ватными, и Николай опёрся спиной об автомобиль - но тут же отпрянул от него, будто обжёгшись. Нет ни одной секунды на бездействие. Мир стремительно меняется. Случай перед универсамом отрезвил новоявленного мародёра: не один он быстро сориентировался в ситуации. И теперь уже стоило опасаться не задержания, а пули в живот или чего похуже.
Посёлок, где жила Маша, хоть и претендовал на элитарность, не являлся закрытым, так как строился в своё время беспорядочным образом. Узенькие уютные улочки создавали иллюзию привычного течения жизни: никаких трупов, пожаров и мародёрства. Нужный дом Николай отыскал быстро, но ещё около получаса просидел в автомобиле, приходя в себя. Кроме того, закралось неприятное предположение, что за прошедшие с момента расставания полгода Маша вполне могла завести себе нового бойфренда. В таком случае план рушился и всё теряло смысл. Впрочем, в этом новом мире Николай мог взять своё по праву сильнейшего. Главное - по дурости не напороться.
Покинув пропахший едой и бытовой химией салон «УАЗа», парень двинулся вдоль высокого забора. Обойдя квартал и оценив диспозицию, Николай ловко преодолел преграду, проникнув на Машин участок с соседнего двора. Покойный муженёк не поскупился на защиту владений: отгрохал трёхметровый забор, навешал видеокамер, завёл двух ротвейлеров. Однако не предугадал, что соседи выстроят близ границы участка какую-то подсобку, с которой легко взобраться на ограждение, что жена сдаст собак в приют, не желая возиться с надоедливыми животными, что камеры перестанут работать без должного технического обслуживания. Николай знал всё это, однако с опаской ступал по давно не кошеной лужайке перед домом. Внутри явно кто-то находился: в гостиной горел свет, на втором этаже светилось одно окно. Вот теперь самое интересное - пан или пропал. Окна оказались плотно зашторенными, не дав ничего разглядеть. Что ж, оставалось только одно.
Парень достал пистолет и отвёл руку с ним за спину, затем утопил кнопку дверного звонка. За массивным полотном послышалась переливчатая мелодия, а затем наступила гробовая тишина. Николай специально стал на виду, дабы своим визитом не вызвать лишней паники. Он буквально чувствовал, как через глазок его буравит пристальный и встревоженный взгляд.