Как ни странно, когда он проснулся, мод был все еще на своей койке, а диоды сияли нестерпимо ярко, обозначая для них день. Черт знает, соответствовал ли их день реальному, черт знает, сколько он длился. Игнат не был мастером программирования, его познания в информационных технологиях сводились к уровню немного продвинутого пользователя, но даже он понимал, что доступа к сети в их камере не было. Да, на всей базе не было, судя по времени последней синхронизации чипа. Сколько на самом деле прошло дней? Сколько сейчас времени? Считают ли их погибшими? Ищут?
Столько вопросов и ни одного ответа.
Тихий вздох заставил встрепенуться; Руж смотрел прямо на него широко раскрытыми глазами, смотрел так, будто в первый раз увидел. Потом зрачки дрогнули, сузились, он моргнул и вздохнул снова, пальцами зачесывая волосы назад.
— Курить хочу, — мод сглотнул и слабо улыбнулся, не без труда присаживаясь на кровати. — Жратва есть?
Игнат помотал головой и сел тоже:
— А… камеры?
— Отключены, не переживай, — он потянулся до хруста, замысловато переплетая руки над головой и заводя их за спину. — Сломаешь мне пару ребер?
— Ты больной? — только и смог спросить Игнат вместо ответа, но мод лишь рассмеялся:
— Срослись неправильно, я ж не для удовольствия, — пояснил он, кривясь и ощупывая грудь. — Но, в целом, справедливый вопрос. А ты?
— Н-нет, — с какой стати он начал заикаться? — Мои гены не позволяют сойти с ума и…
— О! — Руж оживился и перебил сходу. — Ген-код правили? Что улучшали?
— Э-э-э… — обычно он подглядывал ответ на этот вопрос в собственной карте, только вот сейчас: ни сети, ни карты. — Я не помню, — сознался Игнат с тяжелым вздохом. — А зачем тебе?
— Я торможу регенерацию, Игнат, — кажется, мод в первый раз назвал его по имени. — Если твоя ген-карта позволит ее ускорить хоть немного и остаться в рамках для тебя допустимого, это будет… — он замялся на миг. — Приятно, не стану скрывать.
Он тормозит регенерацию. Пульс забился в горле, поднялся тошнотой и кислым привкусом на корне языка. Игнат даже не думал об этом, принимая все, как должное, а Руж вот подумал. Учел, что слишком быстро выздоравливающего человека не примут за человека и терпел боль, переломы, потерю крови, неверно срастающиеся кости. Ненормальный мод. Сумасшедший мод.
Впрочем, Игнат хорошо понимал, что должен быть ему благодарен.
— Я думаю, ты можешь ее немного ускорить. А моды это контролируют? — поинтересовался он, не удержавшись, и Руж улыбнулся.
— Не все, но… — он скривился вдруг и без предупреждения ударил себя кулаком по ребрам, выгнулся, прикусив губу и не дыша, замер, а Игнат во все глаза смотрел, как медленно исчезает вмятина под комбезом. — Сука, больно, — прохрипел он парой минут спустя. — Выдержишь еще неделю, Игнат?
— Неделю?
— Либо шах помрет, либо ишак.
— Что? — кажется, Руж начал заговариваться. Настолько больно?
Игнат обеспокоенно воззрился на мода, тот вскинул бровь недоуменно и вдруг засмеялся.
— Поговорка. Старая, — он улыбнулся и махнул рукой, все еще посмеиваясь. — Либо я что-то придумаю, и мы покинем это гостеприимное место, либо они разъедутся, и мы покинем это гостеприимное место. Так и так покинем, в общем. Понятнее?
Игнат кивнул. Мод улыбнулся снова, с наслаждением вдыхая полной грудью, встал и пошел к умывальнику пить прямо из-под крана. Черт его знает, сколько степеней очистки прошла это вода, черт его знает, насколько была безопасна — Ружа это, похоже, и не беспокоило, а Игнат не стал влезать с вопросами. Наверное, знает, что делает. Наверняка даже. Мод, который не задумываясь ломает себе ребра, мод, который сращивает их за пару минут. Мод, который замедляет процессы собственного организма и с легкостью сходит за человека.
— Тебя модифицировали для госбезопасности? — озвучил он вслух следующую мысль. — Разведка? Охрана с опциями?
Образ секс-куклы из дорогих трансляций все не отпускал и на слове «опции» голос предательски взлетел и дрогнул, но мод не обиделся, лишь улыбнулся снова, смывая с лица и шеи засохшую кровь:
— Все мимо, не гадай.
— Или я угадал, но тебе нельзя об этом говорить, — Игнат тоже улыбнулся несмело, на пробу.
— Или так, — не стал спорить мод, возвращаясь на свою койку и вытягиваясь во весь рост. — Какая разница, Игнат?
— Ты не похож на модов, которых я видел.
— Моды, которых ты видел, испорчены осознанием того, что они моды, — Руж лениво тянул слова, а Игнат пытался найти в них хоть какой-то смысл. Не получалось.
— А ты?
— А я точно знаю, кто я такой, лейтенант, — уголок губ чуть дернулся.
Игнат вздохнул, разглядывая четкий профиль, длинные ресницы и влажные, прилипшие к виску пряди. Он был красив тем самым машинным совершенством, идеальной симметрией, по-прежнему вызывавшей в людях нервную дрожь. Столетие с первой модификации уже прошло, а реагировали все также. Эффект «зловещей долины» — им рассказывали в академии на парах психологии, звучало логично и бессмысленно одновременно. Как и отличие между модами и киберами: первые — были людьми когда-то, вторые — никогда. Но по итогу — слияние техники и псевдоплоти. И те, и другие. Философы и психологи спорили и обсуждали, в чем разница. Игнат считал машинами всех сразу, приравнивая их к андроидам, что машинами были на все сто процентов. Раньше считал. Руж успешно ломал стереотипы.
Наверное, если он сейчас скажет, что человек — Игнат поверит. Сразу и безоговорочно.
— И кто ты?
Мод повернул к нему голову, светлые глаза прошлись с головы до ног, улыбка стала холодней и жестче.
— Не человек, Игнат. Не обманывайся. Где, блядь, еда? — перескочил он на другую тему, и желудок согласно заурчал.
Обычно рационы приносили затемно, если можно так назвать приглушенный свет, но диоды сияли вовсю, а заветных коробочек все не было. Игнат сглотнул слюну, поперхнулся, закашлялся. Слава Богу, он успел отдышаться до того, как дверь отъехала в сторону, пропуская в камеру троих мужчин в полной броне и одного в легком комбезе, светло, эйфорически улыбающегося.
— Игнат, Игнат! — радостно пропел последний, и он едва сдержал дрожь. Ружу равнодушное лицо давалось намного проще, эмоций на взгляд Игната «лейтенанту» даже не хватало. Но местных хозяев все устраивало, чего влезать-то со своих сверхценным. — Я соскучился по тебе, мой хороший.
— Вам полезно поскучать, — холодно процедил мод, и получил в челюсть.
Мужчина бил коротко, без замаха, продолжая радостно улыбаться. Глаза вот не улыбались у него, темные, равнодушные, пустые. Руж облизал губы и улыбнулся в ответ. Не менее радостно. Даже более широко. До жути мерзко.
— Ты очень смелый мальчик, — двое из тех, что в панцирях, стащили мода с койки, поставили на колени, заломили руки за спину. — Слишком смелый. Любишь читать?
— Обожаю.
— Истории про войну любил, наверное, да? Вдохновлялся героями? — мужчина подошел вплотную и потянул Ружа за волосы, заставляя запрокинуть голову. — Ты не один из них, смелый мальчик. Ты сломаешься, как и все.
— Я — не один из них, — повторил Руж и улыбнулся еще шире, хотя куда уж шире-то? Игната передернуло. — Я сломаюсь. Ты ломать будешь?
— Мы, смелый мальчик. Мы… — мужчина отпустил длинные не по уставу пряди, схватил за подбородок и сильно, с нажимом провел пальцем по бледным губам. — Красивый мальчик.
— Идите на хуй, дядя.
Мод провоцировал. Игнат знал точно, Игнат слышал каждое слово, каждое изменение интонации. Мод провоцировал и точно знал, что провоцирует. Знал кого. Знал на что. Мод провоцировал этого мужчину — Игнат узнал лицо, часто видел его на листовках и в методичках с подписью «Эрих», — чтобы бывший ученый, повстанец и модификант не узнал своего. Провоцировал, чтобы известный своими наклонностями извращенец, сосредоточился на жертве, на причинении боли и забыл, зачем ее причиняет. Эрих же с радостью поддавался на провокации. Кто из них кого обманул-то в итоге?
— Никто больше не приедет, мальчик. Только ты и я, пока ты не заговоришь. Не надумал?
Руж улыбнулся и повторил, медленно, почти по слогам: