Управляющий надувал щеки, пытаясь что-то сказать, но у него ничего не получалось.
— Этот робот в самом деле может говорить лучше, чем вы сейчас, сэр — рассудительно заметил Джефф.
— Более того, — продолжал робот, — я отлично подготовленный обучающий робот и могу это продемонстрировать. Как вас зовут, молодой человек?
— Джефф Уэллс.
— Чему бы вы хотели научиться?
— Суахили. Это диалект марсианской колонии… сэр, — Кадету внезапно стало ясно, что ему следует выказать уважение роботу, который проявляет столь явную склонность к сарказму и раздражительности.
— Хорошо. Возьмите меня за руку и сосредоточьтесь. Постарайтесь не отвлекаться.
В правой — или, возможно, в левой — стороне маленького робота открылось небольшое отверстие, из которого выползла рука с коленчатым локтевым суставом и двусторонней ладонью, так что нельзя было отличить внутреннюю сторону от тыльной. Джефф взял руку, оказавшуюся приятно гладкой и не скользкой на ощупь.
— Сейчас вы узнаете, как сказать «Доброе утро, как поживаете?» на марсианском суахили, — сообщил робот.
Мальчик сосредоточился. Потом его брови удивленно поползли вверх, и он произнес какую-то фразу, непонятную для управляющего.
— Чепуха какая-то, — буркнул тот, пожав плечами.
— Вовсе нет, — возразил Джефф. — Я все же немножко знаю суахили, и сейчас я сказал:
«Доброе утро, как поживаете?» Но правда, я впервые смог произнести фразу правильно, без акцента.
— В таком случае вы не надейтесь, что я продам вам обучающего робота в исправном состоянии за какие-то жалкие восемьдесят пять кредиток, — торопливо сказал управляющий.
— Наоборот, — спокойно сказал Джефф — Именно за такую сумму я его приобрел. Документы у меня, а деньги у вас, и покончим на этом, если вы не хотите, чтобы я рассказал полицейским, что вы пытались всучить сломанного робота четырнадцатилетнему подростку. Я уверен, что этот робот может изобразить неисправность, если его хорошенько попросить.
Управляющий снова принялся надувать щеки.
Робот, казалось, стал расти в высоту. Он в самом деле вырос. Из дна бочкообразного корпуса появились телескопические ноги со ступнями, развернутыми в обоих направлениях.
Глаза робота теперь поднялись до уровня глаз маленького толстяка, который был на добрую голову ниже Джеффа.
— Я предлагаю вам, недостойная личность, вернуть восемьдесят пять кредиток этому молодому человеку и отдать меня бесплатно, — сказал робот. — Сломанный робот ничего не стоит.
Управляющий завопил и попятился, уткнувшись спиной в стазисный контейнер.
— Этот робот опасен! — выкрикнул он. — Он не подчиняется законам роботроники! Он угрожает мне! На помощь!
— Не глупите, мистер, — сказал Джефф. — Он всего лишь сделал вам предложение. Вы можете оставить себе восемьдесят пять кредиток, мне они не нужны.
Управляющий снова вытер лоб носовым платком:
— Ну ладно, убирайтесь отсюда. Теперь вся ответственность лежит на вас. Я больше не желаю видеть этого робота. И вас, между прочим.
Джефф вышел наружу, держа за руку бочонок, в котором когда-то хранились «Гвозди Норба», а ныне отрастивший две руки, две ноги и полголовы.
— У тебя болтливый рот, — заметил мальчик.
— Откуда ты знаешь? — спросил робот. — Я говорю через свою шляпу.
— Ну да, конечно. Как тебя зовут?
— Вообще-то, Мак, то есть Мак-Гилликадди, называл меня Микки, но мне это не нравилось. Мак и Микки — звучит как имена двух персонажей. Но, по крайней мере, он обращался ко мне на «ты», а не говорил «эта штука». Кстати, давай перейдем на «ты»; по-моему, это признак взаимного доверия. Как бы ты хотел назвать меня, Джефф?
Кадет подавил желание поправить своего собеседника. Считалась, что все роботы должны обращаться к своим владельцам с добавлением уважительного титула, но было совершенно ясно, что его робот не знаком с общепринятыми правилами. Мальчик решил не возражать. Кроме того, ему надоело бы постоянное обращение «хозяин Джефф».
— Ты всегда находился в бочке из-под гвоздей? — полюбопытствовал он.
— Нет, лишь с тех пор, как Мак-Гилликадди нашел меня; вернее, с тех пор, как он починил меня. Знаешь, он был гением роботроники.
Подумав, робот с гордостью добавил:
— Бочка — это часть меня, и я никогда не изношусь. Никогда!
— Ну, не знаю, — с сомнением в голосе протянул Джефф. — Твой ярлычок только что отвалился.