– Да, – ответил Джефф. – И он вовсе не глупый.
– Он беспокоится о том, что я причинил вред бандитам, но его не заботит тот факт, что при этом страдают мои чувства. Это я называю глупостью.
– Он еще не знаком с тобой и не знает, какой ты впечатлительный.
– Почему при разговоре с тобой твой робот стоит лицом ко мне с закрытыми глазами? – поинтересовался Фарго.
– С моей стороны его глаза открыты, – ответил Джефф. – У него симметричная голова с парой глаз спереди и сзади. Кстати, я купил его в том самом магазине, который ты мне рекомендовал.
– Владелец которого исключительно груб и нечестен, – добавил Норби. – Он пытался обмануть Джеффа.
– Ты хочешь сказать, что управляющий всучил тебе этот бочонок, Джефф?
– Нет, – сказал Джефф. – Я сам настоял на покупке Норби. Он… ну, он показался мне привлекательным. Вообще-то, управляющий пытался отговорить меня.
– В самом деле? Тебе нравится робот, называющий меня тупицей?
– Послушай, Фарго, не обращайся с ним как с неодушевленным предметом. Этого робота зовут Норби, и он совершенно необычный. Просто он иногда путается… я потом тебе объясню.
– Ты же не собирался никому рассказывать обо мне! – взвыл Норби.
– Фарго – это не «кто-нибудь». Он мой брат. Кроме того, я еще ничего толком не рассказал, а Фарго сам разберется, что к чему, если побудет в твоем обществе хотя бы пять минут. Какие могут быть секреты, когда ты рядом?
– Ты снова ранишь мои чувства, – заявил Норби. – Только потому, что я бедный, униженный робот, ты считаешь себя вправе говорить обо мне все, что угодно…
– Давайте прекратим эти объяснения в любви, – сухо предложил Фарго. – Нам пора заняться более важными вещами. К примеру, наши пленники уже приходят в себя. Держи станнер наготове, Джефф.
– Нам нужно заставить их говорить, а если мы будем глушить их станнером, то ничего не добьемся. Норби, свяжи их, пока они не совсем очнулись.
– Чем? – спросил Норби. – Может, я и путаный робот, но не настолько же, чтобы связывать людей без веревки.
– Возьми это, – сказал Фарго, протянув Норби моток провода. – Мы собирались устроить веселый праздник летнего солнцестояния в соответствии с семейной традицией, но получилось так, что праздник не состоится.
– Какое отношение имеет провод к празднику солнцестояния? – спросил Джефф.
– Неважно, – с загадочным видом ответил Фарго. – Я преподнесу тебе сюрприз в следующем году. Хотя, – со вздохом добавил он, – до следующего года еще надо дожить.
Тем временем Норби с удивительным проворством связал пленникам руки за спиной одним мотком провода, так что они оказались привязанными друг к другу. Потом он снова закрылся и превратился в обычный бочонок, стоявший на траве рядом с Джеффом.
– Дай мне жезл, – попросил Фарго.
– А тебе не кажется, что лучше обратиться в полицию? – с сомнением в голосе спросил Джефф. – Даже на Манхэттене граждане не могут вершить правосудие самостоятельно.
– Это мое дело, – отрезал Фарго. – Я разберусь с полицией, если дойдет до этого.
Он взял жезл у младшего брата, который уступил с очевидной неохотой, и помахал изящной тростью перед двумя мужчинами.
– С пробуждением, джентльмены. Сначала, будьте добры, назовите ваши имена.
Оба стиснули зубы, но при первом прикосновение жезла тот, что был повыше и поплотнее, истерически взвизгнул.
– Я Фистер, – процедил он. – А это Слай.
– Так-то лучше, – с довольным видом произнес Фарго. – Шпионы?
– Тебе придется отпустить нас, Уэллс, – злобно прошипел Слай. – Предупреждаю: чем дольше ты нас задержишь, тем хуже впоследствии будет тебе и твоему брату.
– Твое предупреждение принято к сведению, – сказал Фарго. – Но прежде чем я задрожу от ужаса и отпущу вас, давайте кое-что выясним.
Он покрутил регулятор, настраивая жезл.
– Вам не будет больно, если вы не солжете. Такие жезлы любят правду. Имейте в виду, я пользуюсь вашим жезлом, так что вина за его незаконное использование ложится на вас, – он ткнул Слая. – Сначала я хочу знать, кто такой Инг и как он выглядит. Он, случайно, не очаровательная женщина? Тогда мне будет гораздо проще составить план дальнейших действий.
– Не знаю, – ответил Слай, одетый в коричневый костюм. У него были зализанные назад темные волосы и вытянутое, узкое лицо с резкими чертами.
Фарго продолжал тыкать жезлом, но Слай хранил молчание, не дрогнув ни одним мускулом.
– Странно, – пробормотал Фарго. – Если жезл исправен, то ты должен говорить правду. А ведь ты хочешь сказать мне всю правду, верно?