Да мало ли сущность забыла из того, что делала и что видела, что знала и что умела? Энн эти вопросы не мучили, да и не возникали. Энн просто существовала и была во-первых, счастлива этому событию, а во-вторых, надеялась продлить его как можно дольше.
Во всем мире давно не существовало никого, кто бы помнил Энн. Но если бы могучий колдун мог разматывать нить событий, то он бы добрался до составителя Книги, который поместил матрицу некой личности среди книжных знаков, с тем, что бы та не захватила первое же подходящие тело. (Проще говоря: не сумел уничтожить и заключил в магическую тюрьму.)
Книга использовалась, знаки стирались, их подновляли, переписывали, и несмотря на все старания мастеров по визуализации, в расположение знаков и оттенки цвета чернил проникали ошибки. Со временем личность превратилась в сущность, без прошлого и без будущего.
Без будущего вследствие того, что сама цель захвата тела и задача захвата оказалась утеряны. Ну, в случае если бы память о прошлом сохранилась, возможно Энн и начала искать другие Книги, сравнивать их и в конце концов вычленила бы последовательность своих дальнейших действий. Но жить приходилось сегодняшним днем. И главное в этом дне — сохраниться. Спрятаться в «замке» и не допустить разрушения.
Теперь, наблюдая за действиями «хозяина» (Энн даже могла при необходимости подчиниться, если это подчинение шло на пользу) сущность радовалась. Она хорошо спряталась, «хозяин» и молодой и восприимчивый. Пусть, пусть сам работает, пусть. А когда понадобится помощь, тогда Энн и окажется на своем месте. Сохранить хозяина. Удержаться. А для этого — не засветиться. Радостная, Энн нырнула в глубину сознания Норика оставив тоненькую нить связи с происходящим. Все будет хорошо!
Работа продвигалась. По крайней мере, почти все, что требовалось, Норик обнаружил и переставил в нужном порядке баночки и бутылочки. Однако не все что вкусно пахнет — еда. Не хватало «дуэньи королевны срединного царства в розовом платье», гнома в серых сапогах и самого дракона серебряного. Придется идти к Доху. Но идти к нему не пришлось.
Дверь в кладовку распахнулась настежь и, звонко стукнувшись о стену, затихла, будто прилипнув. Дох с порога охватил взглядом строй подготовленных емкостей и удивленно вскинул брови. Те на манер крылатых мышей чуть полетали над головой колдуна и осели на привычное место.
Колдуном быть не всегда удобно. Потому то, несмотря на большое количество желающих и среднестатистическую умелость, никто из них не смог захватить власть даже в отдельно взятом баронстве. Имеется в виду на длительный период. Другое дело, что опытный работник волшебного искусства всегда может проинтерпретировать произошедший с ним казус в выгодном ракурсе. (Это так полагал Дох, что в выгодном. А если бы он не ошибался, то и Норик бы здесь не появился.)
— Я изумлен! — (Но брови были уже над глазами, а значит и изумление — в прошлом.) — Ты еще не приготовил?
Энн высунулась из укрытия и чуть подкорректировала эмоции Норика. Потому вместо:
— Да я не мог приготовить! — В смысле, что мало время прошло, мальчик ответил другим тоном:
— Да я не мог приготовить! — В смысле, что были трудности объективного характера.
— Это почему? — Колдун сумев оправдать взлетевшие брови (он-то думал, что одного раза для обучения мало и собирался потащить слугу на верх, что бы по пути на него окончательно разозлиться и потыкать носом в Книгу, для получения небольшой порции крови — знания после этого в голову через ранку сами лезут.) проявил внешне заинтересованность, а внутренне успокоился, мол, не такой уж ты умник, мальчик.
— Одной дуэньи нет, не знаю, где дракон и как быть с гномом….
— О, это не сложно. Гном — моя забота, остальное… Ищи и отыщешь.
— А где искать?
— Везде. Но не долго. Не найдешь — возьми что похожее. — С этими словами Дох развернулся и двинулся к себе, а дверь, скрипнув, отошла от стены и заняла первоначальное положение, то есть, осталась чуть приоткрыта. Как только дверное полотно достигло запланированного положения, ноги, похожие на кошачьи, тут же исчезли, как не было. Можно подумать, будто дверь от стены отходила не сама.
Норику, на самом деле, было не до этих смешных мелочей. Где искать? В кладовке он уже искал. У Доха в кабинете искать? Не пустит. Ну и где? Норик решительно отправился на замковую площадь. И как только он вышел на нее…
Когда Дох загружал бедную юную голову сведениями, расстановка вещей в доме заняла достаточно места. Норик ведь чувствовал себя теперь в башне так, будто прожил много лет. Что для его возраста составляло очень высокое процентное соотношение. А двор — так… Дох коснулся его вскользь. Потому в кладовке Норик сравнительно быстро догадался, что куклы — это бутылочки, тем более что бутылочка была похожа на куклу. Здесь же, во дворе…
Норик никогда не был в магазине детских игрушек. Да тут даже в столицах империй таких глупостей еще не появилось. Но то, что предстало его глазам — именно оно и было. Игрушки — везде! Маленькие рыцари, принцессы, слуги, игрушечные животные всякие-всякие, в разноцветных ярких накидках и платьях, разодетые для праздника и для прогулок, кареты, большие и маленькие, и много иных вещей (и, вероятно, животных) которых Норик никогда, даже на картинке не видывал. Слаб человеческий организм. И в какой-то степени прост. Глаза увидели, переполнилась увиденным, заявила остальному телу, что ей этого всего достаточно и она уходит на покой. Норик от этой последовательности событий внутри своего организма должен был упасть в обморок. Но подсуетилась сущность. Норик просто сел. После чего Энн, укоряя сама себя за то, что пустила дела на самотек и понадеялась на верность гипнотической методики колдуна, придумывала план. Требуется срочная корректировка сверхзрения Норика. Энн судорожно решала что лучше. Оставить все как есть, только значительно снизить восприимчивость Норика к «наведенным» образам, либо сделать внутренне зрение «выборочным»? «Одновременно!» — приняла всю ответственность на себя Энн, снизила порог и установила отбор.
Не стоит думать, Добрый Хрипун сидел сутки напролет над спящим мальчиком и нашептывал слова, наводя руками образы. Не-е-е-ет. Он подключил его к эфирному словарю (двухминутное заклинание, пять раз сбивался, отдыхал и начинал снова), а словарь в голову Норика установился за минуту. В итоге все заняло час. А словарь такая штука… Это как с иностранного переводить. Хорошо знать слова и на одном, и на другом языке. Но когда слова иностранные полностью замещают родные, это не здорово.
Энн постаралась на славу. Теперь, к примеру, станет искать Норик дракона. Только дракона и увидит. А разные там рыцари и фрейлины останутся для него обломками кирпича, поломанным гвоздем или обглоданной собакой костью. Да и дракона он увидит не просто «дракона» а как просвечивающее цветное приведение, внутри которого стоит себе фарфоровая посудина (фарфор — серебряный дракон, вот только нет его тут), или как в данном случае — битый глиняный черепок. Правда, у черепка и дракон соответствующий. Прямо скажем, не впечатляющий дракон. Так, мелкий любитель гнилых фруктов.
Норику удача улыбнулась. Во дворе оказались и дракон (черепок) и дуэнья королевны срединного царства в розовом платье — хвост крысы. Черепок, конечно, не пригоден, а вот крыса была сравнительно свежей. То ли кому дорогу перебегала, и ее сапогом поддели, то ли собака из интереса чисто спортивного придушила… Свежачок, в общем.