Норито. Сэммё

внимайте все, — так возглашаю.

№ 14. Указ, возвещенный при вступлении на трон императрицы Кокэн [316]

Возвещается указ великий

государя, сына Ямато,

правящего Поднебесной, как бог явленный,

и все внимайте, — так возглашаю.

«По изволению прародителей могучих,

на Равнине Высокого Неба божественно пребывающих, —

„внуку нашему обильной страной Поднебесной править“,

— назначено было.

И думаем мы божественной сутью своей,

что в согласии с повелением тем деяние наследное:

находясь на сем престоле высоком обильной страны,

унаследованном от солнца небесного,

со времен предка далекого

и до царствований государей многих

поочередно править;

и великому повелению, государем изреченному,

все внимайте, — так возглашаю.

Поведала государыня наша,

что правила Поднебесной из дворца Нара[317]:

„Согласно законам тем,

что начаты и установлены государем,

о коем молвят с трепетом,

правившим из дворца Афуми-но Ооцу,

согласно законам вечным,

что непреложно пребывают,

деяния престола высокого,

унаследованного от солнца небесного,

тебе передать надлежит“[318].

И повеление то мы почтительно приняли,

и обильную страну Поднебесную ласкали и обустраивали.

За время то множество дел разных

накопилось да набралось,

и стали они нам не под силу.

И, согласно законам, деяния престола высокого,

унаследованного от солнца небесного,

ныне дитяти нашему передаем».

И сему повелению изреченному государя нашего,

вы, принцы, властители,

ста управ чиновники и народ Поднебесной,

внимайте все, — так возглашаю.

Далее[319]: повеление великое государыни нашей

слушайте все, — так возглашаю.

«Государь наш, о коем молвят с трепетом,

„деяния на высоком престоле,

от солнца небесного унаследованном,

прими и исполняй“, — так поведал,

и почтительно их принимаем, с трепетом повинуемся,

не зная, вперед ли идти,

не зная, назад ли отступить,

в трепете пребываем», —

и сему указу изреченному государыни нашей,

внимайте все, — так возглашаю.

И вот, повелению великому согласно, так возвещаю:

«Хоть слабы мы и неумелы,

но коли все, с принцев начиная и вельмож,

дела обильной страны, что в наше царствование случатся,

на себя брать будут,

с сердцами чистыми, светлыми, без ошибок и упущений,

помогая нам, служить будут,

то сможем мы ровно, спокойно

Поднебесную ласкать и жаловать, —

так мыслим божественной сутью своей», —

и сему повелению великому государыни нашей

внимайте все, — так возглашаю.

№ 15. Указ о пожаловании рангом великого бога Яхата [320]

Повелению государеву согласно, смиренно возвещаю:

«в минувшем году дракона возносил государь моления будде[321] Русана,

пребывая в храме Тисикидзи в земле Кафути, уезде Оогата,

и помыслил так: „И мы [статую] построим“, —

но никак то ему не удавалось.

И вот великий бог Хирохата-но Яхата[322],

пребывающий в уезде Уса страны Бидзэн[323],

так поведать соизволил:

„Я, божество, приведу с собой богов небесных, богов земных,

и непременно построю.

И нет в этом ничего особенного —

медный кипяток в воду превращу[324],

тело свое с травой, деревом, глиной смешаю,

без всяких помех сотворю“, —

так он поведал и построил.

И государь радовался и благоговел.

И теперь должно государю, в трепете пребывая,

[богу] ранг пожаловать,

с трепетом и трепетом смиренным», —

так государь поведал, —

о чем возвещаю смиренно.

№ 16. Указ, возвещенный всем принцам и всем вельможам [325]

Ныне возвещаем: недавно среди принцев и вельмож обнаружились люди дерзкие и супротивные, замышлявшие «дворец великий окружим» и тайно оружие[326] приготовившие. Известившись о том, вновь и вновь мы раздумывали: кто же это и неужто среди таких людей может найтись хоть один, кто власти государевой противодействует? И подумавши так, мы поступать по закону не стали. Однако вот что мы думаем: если одно и то же скажут нам многие люди, то тогда уж пренебречь будет, верно, негоже? Но легко творить дела милосердные, а такие — из труднейших в Поднебесной. Сердца слуг упорствующих, разум потерявших, с пути свернувших надлежит миловать, вразумлять, исправлять, — так мы подумали и посему возвещаем: все это уразумейте и не творите того, что осуждение людское вызывает. А если кто сего повеления изреченного ослушается, то хоть мы сами милосердны беспредельно, но придется нам с ними поневоле по закону поступить. В каждом доме, за каждыми воротами имени предков не теряйте, ревностно служите, — и сему повелению изреченному все внимайте, так возглашаю.

316

Этот указ был прочитан во 2-й день 7-го месяца первого года Тэмпё-Сёхо (749 г.) в Тайкёкудэн по случаю восшествия на престол наследной принцессы Абэ, ставшей потом императрицей Кокэн. После отречения Сёму постригся в монахи, приняв монашеское имя Сямисёман. Этот весьма интересный по структуре указ, собственно говоря, состоит из двух сэммё, первое — отречение Сёму, второе — нечто вроде тронной речи Кокэн.

В годы ее правления была составлена антология «Кайфусо», собравшая стихотворения японских поэтов, писавших на китайском языке, высечены так называемые песни стопы Будды, выстроен буддийский монастырь Сёсоин.

317

Государыня наша, что правила Поднебесной из дворца Нара — императрица Гэнсё, которой наследовал Сёму. В речи Гэнсё, передающей престол Сёму — ссылка на закон, установленный государем, правившим из дворца Афуми-но Ооцу, т. е. императором Тэнти.

318

Тебе передать надлежит — По мнению Цахерта, «тебе» — означает «императрице Кокэн», и Гэнсё, вручая престол Сёму, завещает ему далее передать его Кокэн. Но вполне возможно, что в обращении Гэнсё речь идет о передаче трона самому Сёму, который, «повеление то почтительно принимает и обильную страну Поднебесную обустраивает», пока количество проблем не начинает превышать уровня его компетенции («и стали дела нам не под силу…»).

319

Далее — яп. мата, далее слово берет новопомазанная, так сказать, императрица Кокэн.

320

Этот указ был прочитан в 27-й день 12-го месяца 1-го года Тэмпё-Сёхо (749 г.) левым министром Татибана-но Мороз и обращен к богу Яхата (Хатиман). Указ произносится от имени Сёму. Во время одного из своих буддийских паломничеств, совершенных еще до отречения, Сёму, молясь в храме Тисикидзи («храм Мудрости»), дал обет отлить статую Будды. Теперь он получил возможность завершить начатое с помощью синтоистского божества.

Этот сюжет имеет свою предысторию. Как явствует из летописи «Сёку нихонги», за месяц до этого Хатиман явился императору во сне и объявил, что хочет перебраться из Уса в столицу. Тогда на Кюсю была послана делегация придворных, чтобы сопровождать бунсин («отдельное тело») божества, и солдаты, чтобы прокладывать дорогу. Хатиман был помещен в одни из новых храмов во дворце Насихара, где в течение семи дней совершали службы буддийские монахи. Потом жрица Хатимана служила молебен в храме Тодайдзи в присутствии экс-императора Сёму, императрицы Кокэн и двора. При этом пять тысяч монахов молились и читали сутры, исполнялись священные танцы. Хатиман был пожалован первым рангом. Более того, вскоре это синтоистское божество стало бодхисаттвой Хатиман-дайбосацу. Так начиналось движение рёбусинто, соединившее буддизм с синтоизмом и оформленное впоследствии доктриной хондзи-суйдзяку («явление будд в здешнюю землю»), провозглашавшей синтоистских богов воплощением эманации Будды.

321

В минувшем году дракона возносил государь моления Будде — «Сёку нихонги» не дает никаких сведений об этом паломничестве Сёму.

322

Хирохата-но Яхата — бог Хатиман, культ которого был в средние века распространен по всей территории страны. Божество изначально почиталось на Кюсю, возможно предположить и иноземное происхождение культа. Этот бог довольно рано считался богом войны, неудивительно поэтому, что он был сконтаминирован с императором Одзин, совершавшем мифические военные походы, а Химэгами — женское божество, почитавшееся на Кюсю в одном храме с Хатиманом, отождествилась с матерью Одзин’а, императрицей Дзингу. Его атрибутику (хирохата-но яхата — «восемь флагов — широких флагов») принято объяснять через обычай ставить флаги в знак почитания богов. Позднее Хатиман сделался родовым божеством самурайского клана Минамото, а затем стал покровителем воинского сословия вообще. Возможна его связь с кузнечным ремеслом и изготовлением оружия, хотя вообще генезис и мифологические функции этого божества остаются непроясненными, несмотря на большую популярность его культа.

323

Бидзэн — Норинага, верный своей археофилии, читает название этой провинции как Тоё-но мити-но кути, что, вероятно, не имеет оснований, — во всяком случае, в имеющихся текстах.

324

Медный кипяток в воду превращу — Цахерт предлагает следующее объяснение этого выражения: поскольку с расплавленной медью обращаться трудно, Хатиман превратит ее в воду [Цахерт, с. 90].

325

Этот указ был оглашен во 2-й день 7-го месяца 1-го года Тэмпё-Ходзи (7517 г.). Род Фудзивара со времен Кама тар и стал одним из самых могущественных в государстве. Его влияние еще укрепилось при Фубито, дочь которого стала императрицей-супругой Комё. Однако могуществу Фудзивара был нанесен неожиданный удар — эпидемия оспы 737 г. унесла в могилу четверых сыновей Фубито, чем воспользовался левый министр Татибана-но Мороз. Он приложил все усилия к тому, чтобы повысить значение при дворе собственного рода, и, когда в 757 г. он умер, другой представитель семьи Татибана, Нарамаро, замыслил заговор против Фудзивара Накамаро, пользовавшегося расположением императрицы Кокэн и оказывавшего поддержку наследному принцу Оои (будущий император Дзюннин). Татибана-но Нарамаро ставил целью устранение соперника и, видимо, последующее свержение Кокэн.

Сэммё № 16, 17, 18 и ряд последующих представляют собой тексты, отличающиеся от предыдущих по стилю и ритму; в них отсутствуют эпические формулы, клишированные титулы императоров, синтаксические параллелизмы и синонимические ряды эпитетов. Поэтому в данном случае целесообразно, по-видимому, отказаться в переводе от принятого принципа ритмической прозы.

326

Оружие — К иероглифу хэй («солдат», «оружие») Мотоори Норинага подписывает чтение цувамоно. Цахерт понимает это слово как «воины», т. е. «было подготовлено войско». Однако я перевожу это слово как «оружие», поскольку в «Сёку нихонги» во фрагменте, предшествующем сэммё, где говорится об обнаружении заговора, мы находим сведения, запитанные по-китайски: «Татибана-но Нарамаро, подготовив оружие (хэйки), замыслил окружить дворец Тамура-но мия. Оотомо-но сукунэ Комаро, имеющий старший четвертый ранг, знал об этом» (т. е. был причастен к заговору) [Кокуси тайкэй, т. I, с. 234].