унаследованного от солнца небесного:
„Служи!“, — так повелела, и [престол] уступила.
И мы [служение] на себя взяли и приняли,
с трепетом приняли и стыда исполнены,
не зная, вперед ли идти,
не зная, назад ли отступить,
в трепете пребываем,
и сему повелению изреченному государя нашего
внимайте все, — так возглашаю.
И вот, известились мы, что государь,
владыка, что Поднебесной правит,
коли мудрых и искусных подданных имеет,
то Поднебесной ровно, спокойно управляет.
Посему, владыкой будучи, возвещаем:
думаем мы, хоть мы неловки и слабы,
но коли, с принцев начиная, все властители и вельможи
нам будут подпорой служить и споспешествовать,
то дела обильной страны Поднебесной,
нам порученные, нам переданные,
вершиться будут ровно и спокойно.
Посему в делах обильной страны Поднебесной
без обмана и лести, воистину с сердцем светлым,
все нам помогайте».
И сему повелению изреченному
внимайте все, — так возглашаю.
Особыми словами возвещается:
«среди служащих нам, одного-двух, каждого по заслугам,
повышением на ранг жалуем.
В разных управах от чиновников до управителей,
в разных храмах от служек до священников[356] —
всем дары жалуются.
Во всех буддийских храмах,
начиная с управы монашеской,
всем монахам и монахиням в чине наставников[357]
дары тканями доставить.
Сверх того, приказных людей разных управ,
воинов во всех провинциях, воинов на заставах, смотрителей почтовых станций
в нынешнем году от податей освободить»,
и сему повелению реченному государя нашего
внимайте все, — так возглашаю.
№ 25. Указ о наделении титулами принца Тонэри и родственников императора[358]
Возвещается указ великий государя нашего,
сына Ямато, что, как бог явленный,
великой страной восьми островов правит,
и вы — принцы, властители, вельможи,
всех ста управ чиновники и народ Поднебесной,
внимайте все, — так возглашаю.
Недавно бабушка наша[359], государыня великая
так поведать нам соизволила:
«В начале царствования нашего
сердца людей еще не определились,
и вот тебя, дитя наше,
мы наследным принцем назначили.
Думали мы сперва тебя в ранг властителя возвести,
а когда помыслы людские усмирятся[360], и остальное возвестить, —
потому и откладывали.
Но вот уж с тех пор как ты властителем пребываешь,
Поднебесной правя,
дни и месяцы накопились.
И потому отца своего в ранг императора возведи,
мать — в ранг императрицы-супруги,
братьев и сестер — принцами сделай», —
так она изрекла.
И сие повеление высочайшее
нижайше мы приняли,
с радостью и почтением, страхом и повиновением,
и о том поведали государыне великой[361],
нашей государыне мудрой,
о коей молвят с трепетом.
И она так нас наставила:
«За все даяния милостивые,
когда нас возвышали и жаловали,
трудно возблагодарить сторицей
в течение лишь нашего царствования.
Ночи и дни с трепетом мы служим
и думаем, что только за восемь десятков поколений
наших кровных отпрысков
можем мы воздать за все служением своим.
Но вот даже наших отца и мать
вплоть до сродственников наших
теперь желает она возвышать и жаловать, —
и сие есть милость чрезмерная.
Принять ее не смею, — так ответствуй».
И мы тоже помыслили:
назначив покойного государя Сёму принцем наследным,
нас она возвела на высокий престол,
унаследованный от солнца небесного,
и то уж было милостью несказанной,
а теперь дошло до родных наших,
отца и матери, и сродственников.
Сие есть милость чрезмерная,
и, не зная, вперед ли идти, назад ли отступить,
мы отказом ответствовали.
Однако уж много раз государыня молвить изволила:
«Если мы о том говорить больше не будем,
то ведь и никто иной не найдется.
Когда сыновья избегают бедствий
и к счастью стремятся,
то ради отцов своих это делают.
Так прими же это счастье великое
и принцу передать изволь», —
так наставила она нас.
И сие повеление великое приняли мы
и так распорядились:
358
Указ прочитан в 16-й день 6-го месяца 3-го года Тэмпё-Ходзи (759 г.) императором Дзюннин. Принципу сыновней почтительности противоречил тот факт, что сын стал императором, а отец его не имел столь высокого сана, — такова, во всяком случае, идеологическая мотивировка этого указа. Поэтому отец Дзюннин, принц Тонэри, и его мать Тагима получили право именоваться императором и императрицей, а его братья и сестры соответственно стали императорскими принцами, принцами крови. Такого рода титулования, иногда посмертные, известны и в китайской, и в корейской истории. Примечательно, что когда Дзюннин был смещен, его братья и сестры были вновь понижены в титуле.
359
360