— Ёп твою… а как же?.. Чего ж я не съел-то?..
— Нажрался, вот и не съел. Жуй давай да ложись! В семь вставать.
Лёха отупело вертел в руках пакетик. Горящий за окном фонарь дробился на складках целлофана.
Лёха сел на кровать, разорвал пакетик, стал жевать норму.
— С кем выжирали-то? — спросила Клава. — С Федькой, што ль? А?
— Не твоё дело… — Худые скулы Лёхи вяло двигались.
— Конечно, не моё. А брюки твои засранные чистить да ботинки, да ждать, не случилось ли чего…
— Ладно. Заткнись. Спи.
— Сам заткнись. Алкоголик…
Клава отвернулась к стенке.
Лёха дожевал норму, посмотрел на испачканные руки. Встал, прошлёпал на кухню. Пососал из дульки заварного чайника, вытер руки о трусы. Подошёл к окну, посмотрел на спящие дома. Почесал грудь.
В доме напротив на шестом этапе вспыхнуло окно, рядом — другое.
Лёха смахнул со лба водяные капли. Понюхал руки.
Снова вытер их о трусы и пошёл досыпать.
— И главное — не принюхивайся. Жуй и глотай быстро. — Фёдор Иванович протянул Коле ложку. Коля взял её, придвинул тарелку с нормой, покосился на Веру Сергеевну:
— Мам… ты только лучше займись чем-нибудь, не надо смотреть так…
Вера Сергеевна встала из-за стола, улыбнулась и пошла в комнату.
Коля склонился над нормой.
Фёдор Иванович положил руку ему на плечо:
— Давай, давай, Коль. Смелее, главное. Я когда первый раз ел, вообще в два глотка её — раз, два. И всё. А у нас в то время разве такие были?! Это ж масло по сравнению с нашими. Давай!
Коля отделил ложкой податливый кусочек, поднёс ко рту и откинулся, выдохнул в сторону:
— Ооооо… ну и запах…
— Да не нюхай ты, чудак-человек! Глотай побыстрей. У неё вкус необычный такой, глотай как лекарство!
Коля брезгливо разглядывал наполненную ложку:
— Чёрт возьми, ну почему обязательно есть?
— Колька! Ты что?! А ну ешь давай!
Коля зажмурился, открыл рот и быстро сунул в него ложку.
— Вот! И глотай!
Коля лихорадочно проглотил, скривился, пошлёпал губами:
— Гадость какая…
— Колька! А ну замолчи! Ешь давай!
Коля проглотил новую порцию:
— Странный вкус какой-то…
— Не странный, а нормальный. Жуй!
Коля отделил другой кусочек, снял губами с ложки, прожевал:
— Странно, а… когда ешь, запаха не чувствуешь…
— Так я тебе о чём толкую, голова! — засмеялся Федор Иванович. — Потом привыкнешь, вообще замечать перестанешь.
Коля стал орудовать ложкой посмелее.
Вера Сергеевна заглянула из комнаты, вышла и, улыбаясь, встала у косяка:
— Ну как?
Коля ответно улыбнулся ей:
— Вот, мам, съел.
— Молодец.
Коля доел норму, бросил ложку в тарелку и шлёпнул ладонями об стол:
— Годидзе!
— Третья группа продолжает рисовать, вторая встаёт и идёт на горшочки! — Людмила Львовна подошла к низеньким столикам, за которыми сидели дети, хлопнула в ладоши: — Раз, два! Ну-ка, все дружно отложили карандаши и встали! Раз, два!
Дети стали нехотя вставать.
— Ну-ка, быстро! Маша, я кому говорю?! Успеете ещё порисовать. Андрей! Это что такое? Встали, пошли за мной! Не бежать! Идти шагом.
Девятнадцать пестро одетых девочек и мальчиков двинулись за Людмилой Львовной.
Вышли в коридор, стали подниматься по лестнице на второй этаж. Людмила Львовна поднималась первой:
— Не обгонять друг друга. Идти спокойно. Шуметь не надо.
Её голос громко звучал в лестничном пролёте.
Топоча ножками, дети поднимались наверх.
На втором этаже, обогнув оставленные малярами стремянки, прошли свежевыкрашенным коридором. Возле двери с забрызганной краской табличкой «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЁН!» Людмила Львовна остановилась:
— Разобраться по парам. Не шуметь! Постников! Сколько раз можно говорить?! Отстань от неё!
Дверь отворилась, вышла нянечка, вытирая руки тряпкой.
— Ну, как? — повернулась к ней Людмила Львовна.
— Готово, — улыбнулась нянечка.
— Проходите, не толпитесь. И по порядку на горшочки.
Дети стали входить в комнату. Она была не очень большой, с двумя зашторенными окнами. Вдоль стены на узком деревянном помосте стояли двадцать белых пронумерованных горшков.
— Это какая, вторая? — спросила нянечка, пропуская детей и протянутой рукой касаясь их головок.
— Вторая. — Людмила Львовна вошла и встала напротив помоста. — Садимся спокойно, не мешаем друг другу. Андрей! Сколько раз тебя одёргивать?