Наконец девочки смогли уединиться у себя в комнате. Дверь, к сожалению, не запиралась, но Лисси забаррикадировала ее стулом.
— Давай книгу! — скомандовала она.
Тинка вытащила книгу из ранца и положила к себе на колени. Она хотела открыть ее — и не смогла. Обложка как будто приклеилась к страницам. Тинка тянула ее обеими руками, но у нее ничего не получалось.
Может, книга не настоящая? Тинка читала много детективных историй, в которых рассказывалось, как в деревянных коробках, замаскированных под книги, прятали краденое. Тинка постучала по переплету, но звук был глухой.
Дай мне! — Лисси выхватила тяжелый том, и Тинка с недоумением и испугом увидела, что книга легко раскрылась в руках сестры.
Страницы были испещрены крошечными буквами и значками, которые затанцевали перед глазами Лисси.
Тинка наклонилась над плечом сестры, чтобы заглянуть в книгу, но буквы тут же побледнели и совсем исчезли.
Девочки переглянулись, и Лисси заметила:
Похоже, Эдуард Рок настроен серьезно...
Тинка села на край кровати. Она чуть не плакала. Ну как тут не отчаяться?
Вторник пролетел быстро, и девочки не смогли поискать другую книгу. Их повезли в соседний город. Там гастролировал театр, который играл спектакли для школьников. Пьеса оказалась интересной. В ней рассказывалось про город, в котором все было серое и жителям разрешалось носить только серую одежду, а каждый яркий цветок сразу уничтожался.
После спектакля актеры снова вышли на сцену, и школьники смогли задать им вопросы. Большинство ребят интересовались, как стать актером или актрисой. Тинка и Лисси с удивлением узнали, что на актера нужно учиться несколько лет. Надо уметь не только громко, четко и выразительно говорить, но и правильно двигаться, танцевать и даже фехтовать...
Лисси наклонилась к Тинке и прошептала:
Я знаю, что делать. Давай отправим нашу семью на какой-нибудь теплый необитаемый остров. Отпуск нужен всем — значит, это будет колдовство на пользу. А мы пригласим домой актеров и сделаем так, чтобы они выглядели как родители и мальчишки-монстры. Они будут вести себя так, как мы захотим, и никакого позора!
Тинка засмеялась:
Ты же не думаешь на самом деле, что такое пройдет, правда?
Лисси вздохнула. Разумеется, она так не думала, но почему бы не помечтать?
Девочки вернулись домой после пяти часов вечера, уставшие и голодные.
Из подвала доносился такой шум, как будто там одновременно колотили железными крышками от кастрюль и палили из дюжины пулеметов. К этому грохоту примешивался душераздирающий скрежет. Это Фрэнк и Стэн снова собрали на репетицию свою группу с милым названием «Голодные каннибалы».
Сестры страдальчески закатили глаза, но им приходилось терпеть. Тем более что это была их вина — они сами наколдовали братьям успех, лишь бы только избавиться от их слежки[1]. Колдовство удалось, на группу даже обратил внимание один музыкальный продюсер и стал активно ее продвигать. Но вскоре успех пошел на спад. Виноваты в этом были сами музыканты — репетировать как следует им было лень. На одном из концертов они играли настолько плохо, что публика их освистала и продюсер от них отказался.
Девочки поднялись наверх, подальше от кошмарных звуков. На втором этаже посреди коридора стояла Грит и с кем-то разговаривала. Тинка испугалась не на шутку. Неужели у них дома появился Эдуард Рок и рассказал маме, в чем заключается настоящее хобби ее дочерей? Но к счастью, эта мысль туя" же исчезла, поскольку Грит сердито произнесла:
Нет, Дэвид, тебе нельзя это надевать! Сними сейчас же!
Любопытство заставило Тинку и Лисси подойти ближе. В чем дело? Мама всегда защищала маленького Дэвида, и порой ему разрешалось слишком многое. Почему теперь она разговаривала с ним так строго, девочкам стало ясно с первого взгляда: Дэвид был в юбке, а поверх своего джемпера, перепачканного вареньем, натянул один из лифчиков Тинки.
Эй! — возмутилась Тинка. — Это не твое! Немедленно отдай!
Дэвид посмотрел на нее, обиженно скривился и заявил:
Я девочка!
Грит попыталась быть терпеливой:
Никакая ты не девочка. Ты мальчик! Будущий мужчина!
Дэвид энергично крутил головой:
Я девочка, девочка, девочка! И надеваю только девчачью одежду!
Да надевай какую хочешь, только не мою! — не выдержала Тинка и попыталась сорвать с него свой лифчик.
Дэвид не стал сопротивляться, позволил себя раздеть, потом втянул живот, чтобы юбка свалилась на пол. Оказавшись до пояса голышом, он обиженно пригрозил:
Или буду носить девчачью одежду, или вообще никакую!
Грит попробовала убедить его:
На улице холодно, малыш. Ты простудишься.
Но Дэвид крепко сжал губы и только мотал головой.
Некрасиво ходить голым. Тебя будут дразнить.
Дэвид упрямо пожал плечами, будто хотел сказать, что ему все равно.
Лисси присела на корточки перед братишкой и заглянула ему в лицо:
Помнишь тот большой грузовик, который мы видели в магазине? Ты получишь его, если не будешь надевать девчачьи вещи.
Тинка никогда не слышала, чтобы Лисси говорила так мягко.
Дэвид задумался. Думал он напряженно и долго. Потом решительно посмотрел на сестру и твердо ответил:
Нет!
Лисси схватила его за плечи и сильно встряхнула.
Если будешь брать наши с Тинкой вещи, я тебя больно отшлепаю! Понял?
Дэвид сморщился, всхлипнул раз, другой и разревелся. Он рыдал так горько, что слезы лились из его глаз ручьями. В поисках защиты он обхватил Грит за ногу и уткнулся ей в юбку.
Ли-и-исси противная-а-а-а! — ревел Дэвид.
Пытаясь успокоить малыша, Грит гладила его по голове и смотрела на девочек полным отчаяния взглядом. Она тоже не знала, что делать. Но тут Дэвид неожиданно перестал рыдать, в мгновение ока вырвал у Тинки лифчик, подхватил с пола юбку и скрылся с ними в ванной. Дверь хлопнула, замок щелкнул — Дэвид заперся изнутри.
Госпожа Клювель-Тедимайер схватилась за голову:
Только этого нам не хватало! Две недели назад такое уже было —
Дэвид заперся в ванной и наотрез отказался выходить. Пришлось вызывать слесаря и вскрывать дверь, после чего замок перестал работать и его пришлось сменить. Все вместе это стоило столько же, сколько три больших игрушечных грузовика, но Дэвида, видимо, тот случай ничему не научил.
Целый час Грит и девочки провели под дверью в ванную, уговаривая Дэвида выйти. Они то сюсюкали сладкими голосами и обещали малышу подарки, если он откроет дверь, то теряли терпение и грозились на всю жизнь лишить упрямца сладкого и выкинуть все его игрушечные машинки, но ничего не помогало.
Вдруг Тинка сказала:
Мне надо в туалет!
Еще один туалет находился на первом этаже, возле кухни, и Тинка уже собиралась спуститься, когда Грит остановила ее:
Придется тебе идти к соседям. Туалет внизу засорился — Дэвид запихнул в него почти всю одежду из своего шкафа.
В восемь часов вечера свершилось чудо. Борис уже собирался звонить слесарю, когда дверь открылась и из ванной вышел сияющий Дэвид. На нем были черные кружевные трусики (Грит возмущенно воскликнула: «Дэвид, кто тебе позволил рыться в моих вещах?!») и Тинкин лифчик. В одной руке он держал шелковую юбку, в другой — туфли Грит на высоком каблуке.
— Правда, я красивый? — спросил он. Родители не знали, радоваться им или ругаться, поэтому ограничились глубокими вздохами.
По-моему, он будет монстром, когда вырастет. По крайней мере, все предпосылки для этого налицо, — проворчала Лисси и в изнеможении упала на стул.
1
См. книгу Томаса Брецины «Только для маленьких колдуний! Как братьев превращают в лягушек».