Майкл быстро переглядывается с Дэнни и отвечает:
Нам тоже пора! Было очень приятно познакомиться.Американцы помогают нам с верхней одеждой, и вот через пару минут мы вчетвером оказываемся на улице. Им в одну сторону. Нам с Таней - в другую. Майкл и Дэнни расцеловывают нас в щеки и поспешно уходят. Мы бредем с Таней под легким снегом, и она явно огорчена:
Дэнни так и не попросил мой номер телефона. Мы общаемся с ним только через фейсбук.Так даже лучше, - твердо отвечаю я, - на фейсбуке ты все видишь: получил, прочитал, ответил - не ответил, когда был онлайн и что делал. С телефоном так не получится.Но все-таки это уже более личный уровень общения, - канючит Таня.Да они уже забыли о том, что сидели сейчас с нами. Ты, что, Таня? Это же американцы, у них это нормально. Были бы русские парни, мы бы с тобой уже бухие сидели бы с ними в каком-нибудь кабаке, и условный Ваня предлагал бы тебе небо в алмазах, и жениться, и все на свете, только бы ты поехала к нему в Новогиреево.Фу, какая гадость, - кривится Таня.Зато не скучно, а американцы твои скучные, - посмеиваюсь я.Мы прощаемся напротив Потаповского переулка, обещаем позвонить друг другу на днях и встретиться.
Ты расскажешь мне про своего мудака? - с надеждой спрашивает подруга.Только про него и будем говорить, - киваю я.Она уходит вниз по улице, а я сворачиваю в переулок. А, может, к черту этот день Рождения? Догнать Таньку, затащить в «Пропаганду», и там набухаться до чертиков, так, чтобы рассказывать без остановки о прошедших днях и реветь потом у нее на плече? Да ну, жалко девочку. Еще только понедельник.
На Мясницкой какая-то толчея, группа иностранцев еле ползет по тротуару. Кажется, испанцы. Они в восторге останавливаются перед Чайным домом, и даже делают несколько снимков на сотовые телефоны. Их обегают вечно спешащие москвичи, среди них и я, тоже бегу побыстрее домой. Переулками, улочками, вот и подъезд. Набираю код домофона и влетаю к себе, на пятый. Дома хорошо. Уютно и тихо. Я скидываю ботинки, вешаю пуховик и иду на кухню. Квартира окутывает безмятежностью и спокойствием. Ну куда и зачем мне тащиться, если дома тепло, и есть бутылка джина? Опять тереться среди людей, что-то выслушивать, открывать рот и пытаться говорить в тему, быть милой и внимательной... Эти неудобные моменты, когда хочется в туалет, а тебе что-то втирают с важным видом, и ты никак не можешь перебить собеседника. А живот уже режет, и кажется, что вот-вот описаешься, как собака, ждущая хозяина с работы. Или еще такой конфуз, когда забываешь напрочь имя человека, с кем ведешь разговор. Он что-то рассказывает, рассказывает, а ты стоишь как идиотка, хлопаешь глазами и в голове крутится только одна мысль: «Как же тебя, блять, зовут?». А еще порой приходится выдавливать смешки на несмешные шутки, или хуже всего шутить, а в ответ получать укоризненный взгляд или недоуменное молчание.
Я устало вздыхаю и беру телефон, чтобы написать Маше и предупредить, что не смогу прийти. Выдумать себе какую-нибудь незначительную проблему, вроде запаха газа у соседей, или сломавшейся стиральной машинки, - и шито-крыто. Можно остаться дома, забухать в приятной компании, в моем случае - с самой собой, посмотреть пару серий любимого сериала, потанцевать... В общем, провести обычный вечер. Все, как я люблю.
Но в WhatsApp мне приходят сообщения. Слово за слово, смайл за смайлом. Решаюсь на атаку:
А что встретимся сегодня вечером?Стыдливый смайл.Будем опиум курить-рить-рить, - тут же отправляю я.Два стыдливых смайла.Так нет или да? - меня начинает все это раздражать. Рука тянется к бутылке с джином. Вторая еще не выпускает телефон.Сорян, у меня насморк, - получаю я ответ.Хуясморк, - думаю я, но в ответ набираю другое, - Тогда лечись.Хорошо. Смайл с высунутым языком.Я ухожу из мессенджера и злюсь. Проблема в том, что у меня как-то не было проблем. Наверное, месяца три. Ну, два точно. Было сплошное веселье: работа, пьянки, кратковременный сон. Работа, пьянки, сон. Отрывалась, в общем, по полной. Смеялась много. Деньги даже водились в кармане. А потом вот решила, что все как-то слишком хорошо. Ну, не моя какая-то жизнь. Разве я могу жить просто и легло, порхая крылышками над водой, как стрекоза? Тут, конечно же, словно в ответ на мои мысли мне и встретился стрекозел. Такой, из породы шутников-весельчаков, с которым «сначала весело, потом повесишься». Вот и на моей шее петелька начала уже затягиваться. Внезапно на плечи наваливается гнетущее чувство ненужности. Оно садится сзади на шею и бьет меня больно ногами. И что теперь? Плакать, что ли? Вот еще.