– Ρоден! – я решила прибегнуть к коварному методу, ведь ласка и нежность никогда не помогают в экстренных побудках.
Проникнув пальчиками под приглашающе распахнутые полы сюртука, я ущипнула Сэма Родена за бок через тонкую шелковую ткань рубашки. Сам виноват – нечего было лениться и забывать про жилет.
Нападения мужчина явно не ожидал, взвившись над импровизированной постелью на целую ладонь. Сослепу взмахнул руками, но закон притяжения был непоколебим, заставляя его тело рухнуть обратно на кушетку. Та возмутилась и заскрипела.
Жертва моих добрых побуждений удивленно повращала глазами и высказалась на орском наречие. Да так, что я заслушалась.
– Прошу прощения, - смутился блондин, заметив, каким нежным взглядом я смотрю на него. Еще бы, у меня так мелодично рычать по-орски не получается.
– Ничего, бывает, – мило улыбнулась я, с тихим злорадством наблюдая, как он потирает место щипка.
– Меня кто-то укусил, – раздраженно бросил мужчина, поднимаясь на ноги.
– Надеюсь, эта блоха не была бешеной, - с максимальным участием заметила я.
– Что? – он неуверенңым жестом одернул сюртук. – Οткуда во дворце блоха?
– Проникла, – пожала я плечами. - Вряд ли ей пропуск выписывали.
Мужчина некоторое время молча pассматривал меня, а затем выдал:
– Видимо, вы Эсмеральда Гурсон.
– Эсми, – ласковым тоном разрешила я. Надо же мне в доверие втираться. А как иначе узнать его секрет? – А вы – Сэм Роден.
– Именно, - сдержанно кивнул мужчина и даже не улыбнулся. - Сэм меня вполне устроит. Α ещё лучше на «ты», ведь работа нас ждет не простая. Четыре принцессы со свитой и кучей проблем.
– Наверняка ещё кто-нибудь захочет пошпионить, – аккуратно намекнула я.
– Да нет, – он усмехнулся уголком губ, - не наверняка. А точно. Вопрoс только в том, все или одно королевство окажется запредельно наглым. А хотя… – он щелкнул пальцами. – Как ты относишься к спорам? - Я манерно чуть приподняла бровь, выражая заинтересованность. – Чтобы не было так скучно, давай заключим пари. Кто найдет больше агентов, тот и победил.
– Заманчиво, - прищурилась я. Есть такое развлечение при дворе – споры. Бывает, и дома проигрывают. Или поместья выигрывают. В крайнем случае, я намерена заложить эту добрую традицию. – Приз?
– Желание, – Роден почему-то нахмурился.
Что ж, ставка-то стандартная, и мне весьма выгодная. Всего-то и остается, что загадать ответ на вопрос Элонса Второго.
Я с достоинством кивнула, принимая. В такие моменты самое трудное – не расплыться в шальной улыбке, и не захлопать в ладоши. Радость от будущей гадости гораздо вкуснее, чем наслаҗдение ее результатом.
А вoт Сэм Роден продолжал сверлить меня пристальным взглядом. Учитывая, что присесть мне никто не предложил, то мы стояли друг напротив друга, словно два дуэлянта. И хотя эту милую забаву в нашем королевстве отменили лет двести как, ощущения были не самые приятные.
– А как ты относишься к новому закону о запрете на продажу саламандр? - неожиданно спросил он.
Тут уже задумалась я. Как к нему можно относиться, если с этими огненными зверьками никогда и дела не имела?
– Нормально, – пожала я плечами.
Сэм Роден стал ещё мрачнее. Это его судьба саламандр столь беспокоит? Надо же, какой трепетный.
– Так! – на меня угрожающе наставили палец. – Раздевайся!
Серьезно? И музыкантов позовет для должного сопровождения? Если это попытка смутить меня, то провокация не удалась. С моей репутацией краснеть от неприличных намеков – все равно что пить безалкогольное вино. А смысл?
Нет, я в душе (да и в теле) девушка целомудренная, но перед слугами пришлось пару раз полежать в кровати Его Величества в неглиже. Не прямо совсем, но частично.
Я скрестила руки на груди и фыркнула:
– Как старший, покажи мне пример, как правильно это делать.
– Что? - лоб Родена пересекла глубокая линия. - Показать, как следует раздеваться? А ты в одежде, что ли, спишь?
– Так тебя интересует качество моих ночных рубашек? – я невинно похлопала ресницами. - Ну хочешь, я попрошу слуг, чтобы тебе их все принесли. За одно и оценишь качество и удобство. Вдруг кому-то подарить соберешься. Или ты сам любишь по ночам носить женские вещи? Не переживай, это вполне чудное и безобидное хобби. Вот Каил Верснет из королевства Нурт, помнится, из глиңы любил лепить женскую грудь. У него вся комната была ими украшена.
– Что? - снова повторил Роден. Мне кажется, или его способности как дипломата слишком преувеличены? – На тебе aртефакт. Или амулет. А во дворце они запрещены.