– Почему?
– Они во дворце живут, послы Леса. Не перебивай! В общем, насколько бы сильными ни были темные маги, их здорово потрепали. Поняв, что без хитрости не выиграть, темные начали стягивать основные силы к императорскому дворцу. Причем стягивали так, чтобы никто не догадался. Обычно один-два некроманта поднимали сотню мертвых где-нибудь на окраине, войска светлых бросали туда, а в это время несколькими небольшими обозами, дабы не привлекать внимания, темные с применением чар скрытности продвигались к дворцу. И в один не очень прекрасный день они, собрав достаточно сил, попытались прорваться и убить императора. Причем прорывались не только снаружи, но и изнутри, открыв императорский портал.
– А что такое портал?
– Это такие ворота, сквозь которые можно проехать через тысячи верст за три удара сердца.
– Если бы у нас был портал, мы могли бы со двора попасть куда угодно?
– Нет, сам портал – это довольно сложный амулет. В империи их всего пятнадцать, и совершить переход можно только между ними. Но без центрального портала, находящегося в императорском дворце, передвижения невозможны, а дворец сейчас на Темных землях. Об этом сейчас расскажу. Поэтому со двора попасть куда угодно не получится. Продолжим дальше.
Так как во дворце было довольно много светлых магов, прорыв захлебнулся, тогда темные осадили дворец. Ближайшие армейские полки добирались до дворца три дня, и все три дня велась ожесточенная битва. Мертвые и живые резали, кололи и жгли друг друга. Нельзя было шагу шагнуть, чтобы не наступить на чьи-либо останки. Измененные темной магией звери рвали светлых. Лошади под воздействием магов кидались на людей. Когда подошла армия, темные не сдались, так как понимали, что их все равно казнят. Больше сотни темных магов провели ритуал самопожертвования. И на месте дворца вспыхнул огонь такой силы, что камни плавились. И пошла мгла от этой вспышки. Кто бы ни попал в этот туман, умирал и тут же вставал мертвым. На много дней пути все вокруг замка вымерло и вновь ожило. Но постепенно туман рассеивался и с каждым днем пути ослабевал. В ослабленном тумане все живое также умирало, но уже не оживало. А потом туман рассеялся. Так образовались в центре империи Темные земли. Они до сих пор существуют. Поскольку император, его семья и большая часть армии в тот день погибли, началась смута и война за оставшиеся земли – между людьми, эльфами, орками и гномами. И вот сейчас на месте империи существуют три человеческих государства, орочьи земли, леса эльфов, а также горные хребты гномов. Но об этом я расскажу тебе в следующий раз. Закрой рот, пчела попадет.
– Получается, темные боролись за свою жизнь?
– Хороший вопрос. И я даже рад, что ты сам до него додумался.
– А что сейчас в Темных землях?
– Завтра расскажу.
– Ну, дядя Лекам.
– Сказал, завтра! Сейчас пойдем косметический эликсир готовить. Отец еще вчера просил.
– А я могу стать магом?
– Нет.
– Почему?
– Магами не становятся, дар либо есть с рождения, либо нет. У тебя нет.
Чувство от урока осталось двоякое. Вроде бы скверное явление – некроманты, но мои симпатии были частично на их стороне.
Следующие три десятины каждое утро для меня начиналось одинаково. В течение части времени я пребывал в царстве Некроса. Храм взялся за мое обучение всерьез. Приговаривая: «Я сделаю из тебя орка!» – он гонял меня вокруг дома. Правда, уставал я уже не так сильно, по крайней мере, ложка в руках не тряслась. Сразу после занятий Храм натирал меня дурнопахнущей зеленой мазью, изготовленной по рецептам предков, боль от растяжения снимало как рукой. Но основным свойством мази, по словам Храма, было закрепление растянутых связок и сухожилий. Днем для меня наступало время силовых упражнений. «Будущий орк» отжимался, подтягивался, поднимал и кидал бревна, специально приготовленные Храмом, затем прыгал через эти же бревна, опять отжимался. Причем с каждым днем время занятий увеличивалось. Когда уставал, наступало время уроков Лекама. Со временем мне стали нравиться даже занятия по написанию, лишь бы не к Храму! Но если только орк видел, что я свободен… Надо ли говорить, что вечером я падал в кровать и засыпал как убитый. Спустя три десятины я почти садился на шпагат, мог бегать не хуже лошади (по крайней мере, мне так казалось) и поднимал бревно всего лишь в три раза меньшее, чем обычно поднимал Храм.
– Так. Сейчас моешься, – Храм возвышался надо мной, глядя на мои потуги отжаться с поставленным на спину мешком песка, – потом бежишь на базар, покупаешь Арофье овощи. Она скажет, какие, а то ты потаскал своему Барсу всю морковь. Заодно получишь от нее награду по заслугам. Потом уберешь конюшню. А вечером будем учиться биться.