На этот раз в поселке обошлось без происшествий. Мы за девятьсот золотых сдали наши трофеи. Львиную долю выручили за шкуру и внутренности дорка.
– Вот это да! – Храм уже радовался удачной продаже, он до конца не верил Серому, сообщившему о стоимости шкуры. – У нас по приезде сюда ненамного больше было.
Часть денег мы положили в банк, а на часть чего только не набрали – от одежды до сладостей. Особенно много лакомств купил Серый, оно и понятно, двое детишек.
Кальд нагрузил телегу по полной: кувалды, молотки, щипцы, новые меха все перечислять долго. Где он только смог это найти! Если бы знали, сколько всего необходимо кузнецу, – взяли бы две телеги. Потратился он, я так понял, тоже знатно, так как дважды после того, как отец дал ему денег, бегал в банк.
Купцы, как и сказали орчанки, зелья брать отказались, хотя по их виду было понятно, что очень хотели бы. Ничего, рано или поздно сломаются. В банке нам сообщили о родственниках Нейлы, мол, живы, здоровы, все хорошо. У Нейлы, имевшей младшего брата Мариса, родилась еще сестренка Кайла. Так что она была счастлива до безобразия и, забывшись, даже чмокнула меня в губы.
После всех дел заночевали в знакомом трактире, где нас явно узнали – как трактирщик, так и охотники за столами. Но никто даже слова не сказал, хотя косились. Серого охотники, правда, пару раз отзывали в сторонку и о чем-то шептались.
– Что там? – спросил я его после одного из секретных разговоров.
– Спрашивают, как я к вам попал и нельзя ли им в «Проклятый дом».
– А ты что?
– Что я им скажу? Сказал, что вы меня сами позвали, мол, охотник крайне нужен был, а я понравился.
Я хмыкнул.
– Ну а что сказать – что сам напросился? Так завтра толпа у ворот будет.
– Все правильно сделал, Серый, – одобрил Савлентий, – и мыслишь верно.
Договорить деду не дали – к нашему столу подошел гном и слегка кивнул.
– Извините, я чуть позже подойду, надо со знакомым переговорить, – встал Кальд.
Вернулся он через пятнадцать мер:
– Да вы и тут успели наследить!
– Ты о чем? – спросил дед.
– Гильдия пришла к управляющему банком и повысила арендную плату.
– А мы тут при чем?
– Сказали, что оставят прежнюю, если банк не будет принимать от жителей «Проклятого дома» деньги.
– Оригинально, и что?
– Разберусь, не переживайте.
Утром выехали из поселка в приподнятом настроении. Я съездил к заветному дереву, куда должны были наведываться хасаны. Наудачу они как раз тоже подошли к нему.
Мы ехали уже полдня, когда дед стал нервничать. Он подгонял нас, как мог. Обедали мы на ходу, спать ложились, когда уже ни зги не было видно. Мои занятия забылись, Савлентий ушел в себя. Но мы все равно опоздали…
На третий день, к обеду, мы проезжали мимо хутора. Нас окликнул Локк:
– Ровный, у вас там что-то не так.
– Почему ты так решил?
– Да мои к Элю посоветоваться ездили, у нас свеклу и морковь какая-то зараза ест. Их послали подальше, и голос, говорят, незнакомый.
Мы с дедом переглянулись.
– Спасибо за новости, можно у тебя телегу оставить? – спросил Савлентий.
– Да конечно, оставляйте, места не жалко.
Пока Серый распрягал лошадь и седлал ее для Кальда (седло выпросили у Локка), я спросил деда:
– Что думаешь?
– Чего думать, посылай хасанов, пусть пройдут вокруг, а там посмотрим. Пока не узнаем, в чем дело, соваться не стоит.
Я объяснил хасанам задачу и назначил место встречи недалеко от «Проклятого дома». Когда добрались до места, молча перебирая в голове варианты, нас уже ждали Новер и Пушистик. Причем последнего было не узнать. Бок кота оказался опален, ухо почти полностью отсутствовало, в глазах светилась ярость, но при этом сам он еле стоял.
Мне показалось, что Савлентий не выпрыгнул, а вылетел из седла. Он обнял Пушистика, потом, нервничая, обежал вокруг него, осматривая. Пока дед суетился, Нейла подошла к сейшу, взяла его голову руками и заглянула в глаза. Кот замер. Стояли они так меры три. Мы уже начали волноваться и за животное, и за Нейлу, когда она отпустила его голову. Пушистик просто стек к ее ногам, по-другому не скажешь, и мешком завалился на бок. О том, что он жив, говорила лишь равномерно поднимающаяся грудь.
– Он просто перенервничал. – Нейлу пошатнуло.
Теперь уже я стал похож на деда, прыгающего вокруг кота, только вместо Пушистика была Нейла.
– Сейчас отойду, подождите меру, все расскажу.
Новер переживал не меньше меня, метался с очумелыми глазами от кота к Нейле, пытаясь при этом лизнуть то одного, то другую. Пока Нейла отходила, появилась Руча. Она сразу скинула мне картинку со щитом светлых и красной тряпкой на воротах крепости.