Результаты боевых действий полка "Нормандия - Неман" превзошли все ожидания: было уничтожено двести семьдесят три вражеских самолета, при этом мы потеряли сорок шесть летчиков.
Лейтенант де Жоффр одним из первых отозвался на наш призыв и был одним из самых отважных бойцов. Он сумел написать книгу, точно воссоздающую атмосферу героической жизни небольшой группы храбрецов, которым многим обязана Франция.
Генерал авиации
Марсиаль Валэн.
Жизнь полка "Нормандия - Неман" во время гигантской битвы на Востоке складывалась из отдельных подвигов французских летчиков. Каждый из них по-своему понимал самоотверженность в бою, по-разному относился к встречам и знакомствам и переживал необычные приключения.
Франсуа де Жоффр дает собственную оценку событиям, описывает их так, как их видел он сам - смелый летчик и француз, обладающий даром наблюдения. Когда я читал эту книгу, перед моим мысленным взором вновь от начала до конца прошла жизнь "Нормандии - Неман" со всеми ее трудностями, я вновь увидел де Жоффра и всех наших товарищей, и особенно тех, кто пал смертью храбрых вдали от родной земли ради защиты чести Франции.
Полковник Дельфино,
бывший командир полка "Нормандия - Неман".
Франсуа де Жоффр рассказал в своей книге о боях и приключениях, которые заполняли жизнь французских летчиков в СССР. Он позволил нам еще раз с волнением пережить эти замечательные годы, которые мы никогда не сможем забыть.
Капитан де ля Пуап,
Герой Советского Союза
Памяти всех моих друзей и боевых товарищей, отдавших свои жизни в боях, проведенных "Нормандией - Неман", всем тем, кто остался в живых и кому этот скромный и правдивый рассказ напомнит о минувших годах, которые с каждым днем все больше затушевываются временем, моей дочери Клодине, которая родилась во Франции в 1940 году, во время моего заключения в крепости Санта-Крус в Оране, посвящаю эту книгу.
Фр. де Жоффр
Часть первая
Ничего не отдано, если не отдано все.
Гинемер{1}
Глава I
Чудесное теплое утро выдалось 23 сентября 1944 года в небольшой деревушке Антонове, расположенной на берегу Немана, притихшего под ласковым осенним солнцем. Здесь, в тридцати километрах от Восточной Пруссии, разместился французский истребительный авиационный полк, вошедший в историю под звучным наименованием "Нормандия - Неман".
Тишину подземного укрытия, в котором находился командный пункт командира полка Пуйяда, неожиданно нарушил негромкий, но настойчивый телефонный звонок.
Пуйяд взял трубку. Звонил командир 303-й Смоленской истребительной авиационной дивизии советский генерал Захаров.
Ни один мускул не дрогнул на лице Пуйяда. Коротким размеренным движением он положил трубку и спокойно спросил:
- Какая эскадрилья сегодня дежурит?
- Третья.
- Отлично. Капитана Матраса немедленно ко мне. Прошло несколько секунд. Едва Пуйяд успел погасить сигарету в приспособленной под пепельницу пустой коробке, как капитан Матрас уже входил в укрытие. Это был широкоплечий мужчина, с суровым лицом и глубоко сидящими глазами под густыми, мохнатыми бровями.
- Получено задание нанести штурмовой удар по железнодорожной станции Гумбиннен и находящимся там эшелонам с горючим, - начал Пуйяд. - Вылет примерно через полчаса. Задание трудное. Противовоздушная оборона в этом секторе, безусловно, сильная. Но я полагаюсь на вас. Действуйте!
Шалль, Микель и я в это время лежали на земле, положив под головы парашюты вместо подушек. Мы видели, как капитан Матрас, командир нашей эскадрильи, вышел из укрытия и торопливым шагом направился к нам.
- Будет работенка, - заметил Шалль. И он не ошибся. Приблизившись к нам, капитан Матрас, как всегда немногословный, отрывисто бросил:
- Небольшая "штурмовка".
Все ждали разъяснений. Капитан молчал, переступая с ноги на ногу. Мы знали, как трудно вытянуть из него хотя бы несколько слов. Но на этот раз он заговорил неожиданно быстро:
- Предупреждаю, предстоит серьезное дело, а не увеселительная прогулка. Штурмовой удар по эшелонам с горючим на станции Гумбиннен. Полет до цели на бреющей высоте. Дистанция между самолетами - 500 метров. Обойдем станцию с юга, чтобы труднее было нас обнаружить. Сделаем только один заход, но, разумеется, внезапный и эффективный. Бог за всех и каждый за себя! Пошли.
Никто не комментировал задание, хотя оно и было не из приятных. Советский истребитель Як-3 деревянной конструкции не имел достаточной защиты от пуль и осколков. Штурмовые действия на таких самолетах были зачастую очень рискованными.
- Ну, приятель, - сказал мой друг Ирибарн, обращаясь ко мне, - если сегодня вечером придется делить твои пожитки{2}, то знаешь, что я возьму себе?
И он кивнул головой в сторону расположенного на окраине аэродрома небольшого литовского хутора, где, к великой зависти моих однополчан, я имел удовольствие провести несколько славных вечеров. Я попытался отделаться шуткой:
- Особенно не надейся. Придется тебе разочароваться и на этот раз. Меня не так-то легко "поделить", как ты думаешь.
И хотя чувство, которое я испытывал при этом, можно было назвать не страхом, а скорее каким-то внутренним стеснением и беспокойством, мой голос, не прозвучал достаточно убедительно.
Около моего самолета, блестевшего на солнце, как обычно, занимались своими делами механик, оружейник и одна девушка-радиотехник. Мой смелый и верный русский механик, товарищ старшина Лохин, вытянувшись, традиционно доложил:
- Товарищ лейтенант! Все готово. Мотор, радио и пушка - в порядке.
Так же традиционно я ответил:
- Большое спасибо, Лохин!
Мы обменялись дружеским рукопожатием. Я залез в кабину и закрыл фонарь. С этой минуты я предоставлен самому себе. С нетерпением жду сигнальной ракеты. Хочется скорее подняться в воздух, набрать скорость и с разгоряченной, но ясной головой устремиться к цели. Томительное ожидание продолжается. Я стараюсь прогонять неприятные мысли и вспоминать только те случаи из моей летной жизни, когда я благополучно выходил из самых тяжелых испытаний. Не могу сказать, что я преуспел в своих стараниях.
Но вот взвилась ракета! Четыре мотора взревели одновременно. Винты подняли облака пыли. Я начинаю медленно выруливать. Сейчас мы взлетим. Матрас поднимает большой палец - это сигнал. Мы втроем отвечаем тем же. Итак, все готовы. Вперед! Постепенно даю полный газ. Наши самолеты оживают, дрожат, делают разбег и крыло к крылу парами отрываются от взлетной полосы. Мы не набираем .высоты и летим так низко, что едва не касаемся земли. На скорости свыше пятисот километров в час начинается опасная прогулка молниеносный визит в Восточную Пруссию с вручением визитной карточки в виде залпов авиационных пушек и пулеметов.