Пускай периферия веселится —
Мы отдыхаем тихо от трудов,
Спокойно спит российская столица —
Один из лучших в мире городов.
На рынке поглощений и слияний,
Измучены межклассовой борьбой,
Столичные уснули россияне
В обнимку с нефтегазовой трубой.
Всё хорошо в колхозе нашем братском,
И в общем, не такая уж беда,
Что полночь в Петропавловске-Камчатском
Не совпадёт с московской никогда.
Практическая философия
Однажды философ Сенека
Убил топором человека:
Не то бедуина,
Не то армянина,
А может и древнего грека.
Стоял, наблюдая, Сенека,
Как силы теряет калека:
Тот ползал по скалам
С предсмертным оскалом
И спрашивал: «Где здесь аптека?»
И тут же ответил философ
На несколько важных вопросов:
Что плоть некрепка,
Что жизнь коротка,
И всяких полна перекосов.
Птица
Я обескуражен,
Я опустошён…
Вдумайтесь — куда это годится?
Птица мне насрала
Прямо в капюшон,
Злая, невоспитанная птица.
Я не враг пернатых,
Но в конце-концов,
Я же ведь не памятник какой-то,
Чтоб меня говнищем
Всяческих птенцов
Поливали словно из брандспойта.
Может кто-то скажет:
«Тоже мне беда,
Куртке-то цена — от силы трёха…»
Дело ведь не в куртке,
Дамы-господа,
Чёрт с ней, с курткой. Тут не это плохо…
Плохо, что не в силах
Думать о другом,
Что лишаюсь творческой свободы,
Если в капюшоне
Жидким пирогом
Плещутся звериные отходы.
Пять рублей
Недавно дело было,
Как иней первый лёг…
Старушка уронила
В трамвае кошелёк
В салоне холод, тесно,
Толкается народ,
Старушка — то под кресло,
То нà пол, то в проход…
И смахивала слёзы
Старушкина рука
В предчувствии угрозы
Потери кошелька
А рядом хохотала
Хмельная молодёжь:
«Ну бабка, ты попала!
Теперь уж хрен найдёшь!»
И крикнул я: «Стыдоба!
Заткните ваши рты!
Вы женщину до гроба
Доводите, скоты!
А может, у старухи
Хронический колит!
И пролежни на брюхе!
И внучка — инвалид!?
А может, государство
Крадёт её уют?
А может, ей лекарства
Эффекта не дают?»
Притихли вмиг подонки,
Ещё бы — поделом!
Старушкины глазёнки
Наполнились теплом…
Но вот и остановка,
И дом мой недалёк…
Я в урну бросил ловко
Потёртый кошелёк.
В душе моей заныло
Всё тягостней и злей:
Ведь там всего и было,
Что жалких пять рублей…
Разговор с начальником
Конечно. Да. Естественно. Ну что Вы!
Всё сделаем. Запомнил. Передам.
Да, записал. Расчёты? Да, готовы.
Конечно, Вы. Конечно, только Вам!
Стараемся. Успеем. Безусловно.
Нам — премию? За наши-то грехи??
И что сказала Клавдия Петровна?
Прекрасно… В смысле — дура. Хи-хи-хи.
Не сомневайтесь. Выполню. Так точно.
Работаю как вол — не сплю, не ем.
Но если надо — мог бы сверхурочно…
Когда? В субботу утром? Без проблем.
Не затруднит. Да, доложу попозже.
Нисколечко! Совсем наоборот!
Я тоже рад! Спасибо! Вам того же!
(кладёт трубку)
Иди ты в жопу, старый идиот…
Разлука
Ты исчезла так решительно,
За собою дверью хлопая,
Как всегда обворожительна,
Крутобедро-кругложопая.
Даже щётку не оставила —
Вместе с пастой в сумку кинула,
Это знак того, как правило,
Что бесследно чувство сгинуло.
Только в этом и вина моя,
Не сумел признать достойно я:
Ты у нас — святая самая,
Я у нас — ведро помойное.
Эх, огурчики солёные,
Эх, перцовка с коркой инея!
У любви глаза зелёные,
У разлуки рожа синяя…
Распутье
Был бы юным — гулял бы до чёртиков,
Кирпичами швырял бы в ворон,
Прыгал с крыш, со ступенек и бортиков,
Без поправки на время и сон.
Был бы старым — построил бы пасеку,
Мёд бы кушал от собственных пчёл,
Перечёл бы спокойно всю классику,
И себя бы ещё перечёл.
Дайте молодость с песнями-шутками,
Или старость в героях труда,
А то с этими, блин, промежутками
Хрен поймёшь — ни сюда, ни туда.