Тем не менее опрос показал, что Филатов проигрывает Николайчуку. В штабе Филатова к этому отнеслись совершенно наплевательски, социологам зачем-то стали объяснять, что директор комбината не может проиграть выборы просто потому, что он директор комбината.
Зря им не поверили, в своих прогнозах итогов выборов социологи "промахнулись" всего на полпроцента. К вечеру 26 марта стало ясно, что директор комбината с треском провалился, из 191 тыс. пришедших на выборы 126 тыс. проголосовали за Николайчука. Впервые за всю норильскую историю директор комбината выставил свою кандидатуру на серьезные выборы и потерпел поражение. Для Филатова, возможно, это было досадным недоразумением, но для народа это стало сигналом - неприкасаемых нет.
Виктор Черномырдин: "Лучше быть головой мухи, чем жопой слона"
Впереди у Анатолия Васильевича были сладкие моменты приватизации, во время которой он получил 6 млн акций, первый опыт самостоятельного выхода на мировой рынок никеля, который из-за этого обвалился с 14 тыс. до 5 тыс. долл. за тонну. Потом была первая в СССР забастовка трудящихся, борьба за контроль над предприятием во времена залоговых аукционов. 5 апреля 1996 года Филатов направил премьеру Виктору Черномырдину и первому вице-премьеру Олегу Сосковцу заявление, в котором предложил на выбор: либо освободить его от занимаемых должностей и сформировать совет директоров в соответствии с требованиями ОНЭКСИМ-банка, либо сохранить status quo, ограничив при этом права залогодержателя на весь срок залога. Черномырдин, видимо посовещавшись с президентом Борисом Ельциным, выбрал первое.
И на каждом этапе были свои пиар-стори, фейки и мемы, о которых, впрочем, расскажем далее в книге.
Про скульптуру из шоколада, карточки и любовь к бригадирам
У легендарного директора комбината с не менее легендарным именем - Джонсона Таловича Хагажеева - были свои любимчики из числа бригадиров, и он их всячески поощрял. Джонсон (так его за глаза называли на предприятии, еще был вариант Джонсон энд Джонсон - по названию одноименной детской присыпки) вообще не любил белых воротничков и с подозрением относился к "итээр". Он мог себе это позволить, как, впрочем, и многое другое. Хагажеев - крупная личность, идеальный советский человек с идеальной историей и судьбой. Он родился в горном ауле, не умея говорить по-русски, пришел поступать в институт, а через пятнадцать лет стал директором завода. Личность достойная если не фильма, то отдельной книги. Мало кто знает, но именно ему, поднявшему завод "Надежда" (там было много аварий), после пуска должны были дать Героя Соцтруда. Но звезду на комбинат выделили одну, Филатову. Хагажеев тогда страшно обиделся и уехал на Балхаш директором тамошнего комбината.
Про Хагажеева рассказывали, что за хорошую работу он мог под Новый год подарить какому-нибудь бригадиру "Жигули" или гостовский слиток золота. Или что в каждом магазине на проспекте Ленина есть специальная продавщица, которая обслуживает Самого. Были и те, кто видел, как хозяин земли норильской стоит в очереди с простыми людьми. При этом все прекрасно знали, что по магазинам Хагажеев никогда не ходил и золотом не разбрасывался. Просто для норильчан он был норильским "синдбадом-мореходом", яркой зацепкой для уставших от полярной ночи глаз.
Рассказывают, был у Хагажеева в Норильске один фаворит, огромный такой мужик с фамилией на букву "З". Но не Зайцев. Он руководил бригадой, которая долбила вертикальные колодцы - адская работа. И Хагажеев накидал его бригаде кучу контрактов, установил персональные надбавки. В общем, они очень скоро стали весьма состоятельными людьми. И вот этот "З" приходит в клуб бригадиров, созданный по инициативе гендира, и вальяжно достает портмоне толщиной с приличную книгу. Демонстративно открывает его и начинает перелистывать банковские карточки и всякие золотые и платиновые карты разных столичных клубов. И все бы ничего, только на Таймыре в то время еще ни одного банкомата не было, и о кредитках обычные люди знали только понаслышке. Со стороны это, вспоминают очевидцы, выглядело невероятно смешно. Но вот этот смак - шуршание картами - наверное, добавлял человеку стоимости в глазах его коллег. Некоторые норильчане неизбежно страдали гипертрофированным чувством собственного превосходства.
Хагажеев, несмотря на то что кавказец, по натуре был не пафосным человеком. А вот его свита, его окружение, наоборот, старались, из кожи лезли, лишь бы угодить своим поведением хозяину.
В день его рождения 27 января 1998 года и вовсе случилась какая-то вакханалия. К управлению комбината с утра причаливали машины, в самом управлении с первого до шестого этажа, до кабинета Хагажеева, стояла очередь желающих поздравить и вручить подарки. Все более-менее начальники сбежались с подарками, такого никогда еще не было в Норильске. Какой-то массовый припадок подобострастия случился. Тогда же ему кто-то преподнес шоколадную скульптуру... Хагажеева. Об этой истории узнал журнал "Профиль", а за ним напечатали и другие. В итоге Хагажеев в следующие годы на свой день рождения из Норильска уезжал - не стал больше искушать подчиненных. Правда, говорят, некоторые все равно умудрялись поехать следом за ним и поздравить.
Кстати, когда появились первые банкоматы в Норильске (и похоже, они там появились одними из первых за Полярным кругом), с ними тоже было много курьезных случаев. Главный из них связан с морозами. При сильных минусовых температурах у банкоматов, стоявших "лицом" на улицу, смерзались резиновые "губы", из которых вылезают купюры. Поэтому их ставили поглубже в здание, ближе к теплу. В городе, на открытом пространстве ни одного не было. Поэтому и деньги снять можно было только днем, когда были открыты магазины и другие публичные заведения.
"Фишка" журнала
Первый номер корпоративного журнала "Норильский никель" вышел в 2002 году. Пожалуй, он вообще был первым в стране печатным глянцевым изданием, который выпустил крупный бизнес в России. Популярный на Западе инструмент внутренней коммуникации в стране только пробовался. И далеко не каждая компания могла позволить себе выпуск своего журнала. А "Норильский никель" - мог. Денег, желания и, главное, что называется, "политической воли" хватило, для того чтобы делать не просто бюллетень, а создать настоящую редакцию с электрическим чайником, пепельницей на столе редактора и лучшими на тот момент журналистами. При этом позиция руководства была такая: любой ценой не допустить трансформации журнала в многотиражку, а затем и в площадку для литературных опытов сотрудников компании, как это сегодня обычно бывает в крупных компаниях. Именно поэтому на протяжении всего времени существования издания в нем работали только лучшие московские журналисты, качественные фотографы и талантливые дизайнеры. Достаточно сказать, что журналом в свое время занимались авторы первой волны ИД "Коммерсантъ", а номера собирались художниками из Forbes.
В отличие от региональных многотиражек, писавших о работниках комбината, Журнал "Норильский никель" был профессиональным изданием, освещавшим не только события внутри компании, но и рассказывающим о мировом опыте и положении дел в отрасли. На его страницах публиковались эксклюзивные материалы: интервью с московскими топами (пусть и не всегда содержательные), внешними экспертами и даже селебрити, если они хоть каким-то образом были связаны со словом "никель".