– О, ну еще бы, очень – что бы это могло быть? Только не говори – ни за что на свете слушать не хочу. Наверняка скелет; я уверена, – там скелет Лаурентины[19]. О, я в восторге от этой книги. Уверяю тебя, если б не встреча с тобою, я бы ни за что с нею не рассталась.
– Драгоценное созданье! Как я тебе признательна; а когда дочитаешь «Удольфские тайны», мы вместе прочтем «Итальянца»[20]; и я составила для тебя список – еще десяток романов, а то и дюжина.
– Честно? Ой, как я рада! Какие же?
– Одну минуту, я зачту; вот они у меня в памятной книжке. «Замок Вулфенбах», «Клермонт», «Таинственные предостережения», «Некромант из Черного Леса», «Полуночный колокол», «Рейнский сирота» и «Жуткие тайны»[21]. На сем мы некоторое время продержимся.
– Да, и весьма неплохо; но все ли они жуткие – ты уверена, что они жуткие?
– О да, вполне; ибо моя близкая подруга, некая юная госпожа Эндрюс – прелестная девушка, одно из прелестнейших созданий на земле – их все прочла. Хорошо бы тебе познакомиться с юной госпожою Эндрюс – ты бы ее полюбила. Она вяжет себе прелестнейшую в мире накидку. Мне представляется, она прекрасна, как ангел, и я ужасно злюсь, когда мужчины ею не восхищаются! Потрясающе их за это браню.
– Бранишь! Ты бранишь их за то, что они не восхищаются ею?
– Ну да. Я бы все на свете сделала для тех, кто мне поистине друг. Любить человека наполовину – это не по мне; натура не дозволяет. Мои привязанности всегда непомерны. Зимою я как-то сказала капитану Ханту на балу, что раз он меня дразнит, я не буду с ним танцовать, – или же пускай признает, что юная госпожа Эндрюс красотою подобна ангелу. Мужчины, видишь ли, думают, будто мы не способны на истинную дружбу, – так я им докажу, что они ошибаются. Услышь я, как некто пренебрежительно отзывается о тебе, я бы тут же взбеленилась; но сие очень маловероятно, ибо ты из тех девушек, что средь мужчин пользуются великим успехом.
– Ох батюшки! – краснея, вскричала Кэтрин. – Отчего ты так говоришь?
– Я хорошо тебя знаю; ты такая живая – как раз сего и недостает юной госпоже Эндрюс, ибо, должна признать, имеется в ней этакая потрясающая пресность. Ах! Надо тебе рассказать: вчера, едва мы расстались, я видела, сколь пылко взирал на тебя некий молодой человек, – я уверена, он в тебя влюблен. – Кэтрин покраснела и вновь возмутилась. Изабелла отвечала со смехом: – Истинная правда, клянусь тебе, но я разумею, как обстоит дело: ты равнодушна к восхищенью любого, кроме того единственного джентльмена, коему надлежит остаться безымянным. Нет-нет, я не могу тебя упрекнуть, – заговорила она серьезнее, – чувства твои совершенно понятны. Когда сердце воистину полонено, я знаю, сколь мало удовольствия даруют знаки вниманья всех прочих. Все, что не касается возлюбленного предмета, – такое унылое, такое неинтересное! Я абсолютно постигаю твои чувства.
– Но тебе не следует понуждать меня столько думать о господине Тилни – может, я его больше и вовсе не увижу.
– Не увидишь! Драгоценнейшее созданье, не говори такого. Я уверена, мысли об этом разбивают тебе сердце.
– Да нет, вовсе нет. Я не притворяюсь, будто он не доставил мне великой радости; но пока не дочитаны «Удольфские тайны», пожалуй, никто не сможет разбить мне сердце. Ах! Устрашающая черная вуаль! Милая моя Изабелла, я уверена, за ним наверняка таится скелет Лаурентины.
– Так странно, что ты прежде не читала «Тайн»; но, полагаю, госпожа Морлэнд возражает против романов.
– Отнюдь нет. Она и сама то и дело читает «Сэра Чарлза Грандисона»[22]; однако новые книги к нам попадают редко.
– «Сэр Чарлз Грандисон»! Потрясающая книга, такая жуткая, правда? Помнится, юная госпожа Эндрюс и первого тома не одолела.
– На «Удольфские тайны» совсем непохожа; и все-таки, по-моему, очень увлекательная.
– Ты так думаешь? Удивительно; я думала, ее совершенно невозможно прочесть. Но, драгоценная моя Кэтрин, знаешь ли ты уже, что сегодня надеть на голову? Я полна решимости во всех собраньях одеваться в точности как ты. Мужчины, знаешь ли, такое порой замечают.
– Если и замечают, сие незаметно, – весьма невинно отметила Кэтрин.
– Не заметно! Ах, Господи! Я взяла за правило никогда не обращать вниманья на их слова. Зачастую мужчины потрясающе дерзки, если не выказывать бойкости и не держать их на расстояньи.
– Правда? Ну, ничего такого я не замечала. Со мной они всегда очень милы.
– Ой, это они притворяются. Самые надменные созданья на земле, и притом мнят себя такими важными! Кстати говоря, я столько раз хотела спросить, но все забывала – какие мужчины тебе нравятся больше? Ты больше любишь светлых или смуглых?
19
Имеется в виду леди Лаурентини, которая таинственно пропала в Удольфском замке; впоследствии главная героиня выясняет, что леди Лаурентини не мертва, как предполагалось, но много лет прожила в монастыре под именем Агнес.
20
«Итальянец, или Тайна одной исповеди» («The Italian, or the Confessional of the Black Penitents», 1797) – готический роман Энн Рэдклифф.
21
«Замок Вулфенбах» («Castle of Wolfenbach», 1793) – готический роман Элайзы Парсонз (1740 или 1748–1811), написавшей более 60 томов, дабы содержать себя и своих детей после смерти мужа. «Клермонт: повесть» («Clermont: a Tale», 1798) – произведение ирландской писательницы Реджайны Марии Рош (1764–1845), ее единственный подлинно готический роман. «Таинственные предостережения: германская повесть» («The Mysterious Warning, a German Tale», 1796) – готический роман Элайзы Парсонз. «Некромант, или Повесть Черного Леса, основанная на фактах; переведено с немецкого Лоренса [Людвига] Фламменберга Петером Тойтхолдом» («The Necromancer; or, The Tale of the Black Forest, Founded on Facts: Translated from the German of Lawrence Flammenberg by Peter Teuthold», 1794) – роман Карла Фридриха Калерта, написанный под псевдонимом; британский писатель и исследователь Майкл Сэдлер (1888–1957) полагает, что этот роман, если и происходит из Германии в действительности, является «адаптированной антологией легенд Черного Леса», а не полным переводом одного произведения. «Полуночный колокол. Германская история, основанная на событиях из реальной жизни» («The Midnight Bell. A German Story, Founded On Incidents in Real Life», 1798) – готический роман английского писателя и драматурга Фрэнсиса Лэтома (1774–1832). «Рейнский сирота. Роман» («The Orphan of the Rhine. A Romance», 1798) – роман английской писательницы Элинор Слит. «Жуткие тайны. Повесть с немецкого маркиза Гросса» («The Horrid Mysteries. A Story From the German Of The Marquis Of Grosse», 1796) – роман немецкого писателя Карла Гросса «Der Genius», переведенный на английский лютеранским священником Петером Биллем.
22
«История сэра Чарлза Грандисона» («The History of Sir Charles Grandison», 1753) – эпистолярный роман Сэмюэла Ричардсона.