На дворе - пыль столбом, лязг и грохот. Воины тренируются. Гастас держит аж трёх атакующих. Молодец, парень. Лагаст наблюдает за тренировкой с веранды.
- Где госпожа Анна? - спрашивает его хозяин.
- Её позвали. Кажется, к больному ребёнку. Ириша ушла с ней.
- Хорошо, - кивает Тадарик. Его заслуги здесь нет, нет и доли, но мужчина всё равно доволен. По-человечески.
Потянулось ожидание, которое каждый заполнял по мере своей фантазии и способностей. Алевтине больше не хотелось искать ссор. Зачем? Анькин Гастас - всего лишь рядовой дружинник. Сама Анька, вместе с Иришкой или возятся со своей "зелёной аптекой": собирают травки и корешки в пойме реки, сушат их, варят не пойми-что, гонят спирт из бражки или бегают по домам. Тоже мне лекарка! Платят ей чистую мелочь. Да она и не всегда эту плату берёт. Добрый доктор Айболит, нашёлся! Старуха помалкивает. И то! Что может сказать потасканная рабыня, если её господин предпочёл молодую, горячую красавицу? А Тадарик, оказывается, личность! Красавец, с характером! Аристократ по происхождению, по положению - второй человек в городе: неформальный лидер и народный трибун, пусть и неизбранный. А женится - так вообще станет первым. А как её любит! При одном взгляде на его мощную фигуру, у Алевтины всё внутри сжимается. Подарки дарит. Одно неприятно: дважды в день упражняется с Анькиным Гастасом. И не поспоришь. Днём да при всех женщина в мужские дела мешаться здесь не должна. А ночью - разговаривать некогда.
Впрочем, всё это пустяки. Долго в городе наёмники не задержатся. Анька с ними уберётся. Домой дорогу искать. Дура. Нет этой дороги. Хотя, пусть идёт. Перед глазами мельтешить не будет. Зато у неё, у Алевтины всё обстоит - лучше некуда. Она - единственная на Пристепье танцовщица. Купцы регулярно приглашают её на пирушки, танцевать, никаких глупостей не позволяют, хотя просто исходят слюной от вожделения. И они, и их знатные гости. И платят ей за танцы хорошо. Больше, чем Аньке за её лечение. Только вот с одеждой по-прежнему проблема. Для выступлений, для прогулок по городу одеваться надо соответственно. Одежда есть, а служанки - нет. Приходиться каждый раз просить Иришку, давать ей деньги. Купить бы рабыню. Хоть самую страшную, но это стоит как минимум восемь больших золотых. Конь дешевле ценится. Зато она всё-таки обзавелась домашним платьем, с которым справляется сама. Ночью это очень удобно. И ещё Алевтину невероятно раздражает здешняя кухня: вечные, рыбные пироги и каша на воде. Хорошо, Анне за лечение два раза давали по овце. Хоть какое-то мясо.
Глава 10. Лавка.
Караван пришёл не из степи, а по воде. Пять кораблей на больших вёслах под прямыми парусам. Основной груз купцы предполагали спустить дальше, по реке, но часть - отправить караваном посуху. Как раз на запад. Городские торговцы ожили.
Собрать свой караван - дело хлопотное и дорогое. Присоединиться к попутному - самое что ни на есть простое. Отказа не бывает. Чем больше товаров в караване - тем больше охраны, чем больше охраны - тем безопасней путь.
Товары и охрану, чтобы не платить въездную пошлину, купцы расположили в стенах погоста, а сами направились в город. Да и вокруг погоста жизнь закипела ключом. Поселяне везли к деревянным стенам продукты, ткани, кожи. Пригоняли скот. Приказчики купцов предлагали поселянам медные изделия, шиферные пряслица, тонкие, льняные ткани, пышные, северные меха, топлёное сало, резную кость и крупный, северный жемчуг. Гудели постоялые дворы в Пристепье: воины из охраны прогуливали свои медяки и серебро. Купцы тоже спешили порадоваться жизни.
У Тадарика каждый день теснота. Все столы заняты. И на веранде, и в "зимней" зале. Пиво, мёд, бражка - льются рекой, еды - ешь, не хочу. Над очагом на вертеле всегда жарится баран, вдосталь заготовлено печёной в глине рыбы, хлеба, колбас, копчёных окороков. Только заказывай да плати. Хозяйке помогают два работника - наёмника. Хозяин попросил соседей помочь, а сам ушёл по делам. Купцы позвали его обсудить: сколько и где взять воинов, каков путь и какова оплата. Тадарик просит много. Купцы предлагают мало. Не сошлись. Тадарик уходит, сердито хлопнув дверью. Купцы чешут в затылках: своих людей для охраны у них не больше пяти. Нужно искать наёмников. Лучше всего - пехотинцев. В случае встречи с собачниками - будет кому отступление каравана прикрыть. Без Тадарика никак не обойтись. Особенно злится работорговец. У него - с пол сотни рабов на продажу. Двадцать из них он продал на корабли. А куда девать ещё тридцать? Отправить бы их по суше на запад. Там, по слухам, строят нечто грандиозное. Нужны рабочие руки. Но как уломать Тадарика насчёт цены? У другого купца полный склад сукна, у третьего - мёд и воск, а у четвёртого - крепчайшая, бычья кожа на доспехи и на подошвы. Хочешь-не хочешь, а с Тадариком надо мириться, накидывать цену.
В обсуждение вступают купцы с каравана. Зачем нанимать конных воинов? Конные у них есть и в достатке. Вот бы пехотинцев побольше нанять. Если нападут собачники...
Собачники - это пустяк, отвечают горожане. Один из тадариковых воинов, на глазах у всего города "успокоил" и собаку, и её хозяина.
- Как? И вы торгуетесь?
- Конечно, что за торговля без торга? И запрос слишком велик.
- Если эти пехотинцы возьмут на себя собак - можно и добавить...
-Добавляйте. Кто против?
Опять спор и торг. Сколько предложить? На чём остановиться? Какую часть заплатят городские купцы? Какую пришлые?
Договорились тоже не за раз. Теперь можно направлять парламентёров на постоялый двор к Тадарику. Парламентёры заказывают пиво и солёное мясо, зовут хозяина, озвучивают предложение купцов. Караван идёт далеко. К Буднему городу на Добром броде. Потом, на кораблях, товар пойдёт по морю и за море. На кораблях наёмники не нужны, а вот в степи, где в любой миг можно наткнуться на собачников... Озвучивается цена. Тадарик морщится
- Мы нанимаем только пехотинцев, - уточняет купец-горожанин. - Всадники, - он кивает на спутника, купца из каравана. - У них есть свои.
- Пехотинцы в нашей земле стоят дороже, - возражает Тадарик. - Сколько вам нужно?
- Чем больше - тем лучше.
- Пристепье невелико, - возражает Тадарик. - Я предлагаю двадцать пять мечей.
- Два десятка?
- Примерно так.
- Маловато.
- Пехотинец пехотинцу рознь.
- Они знают, что от них ждут? - взгляд иноземца недоверчив и пристален. Тадарик кивает:
- Лагаст знает, Громир - тоже. Лагаст! - зовёт великан. - Подойди.
Воин подходит, оглядывает купцов, те тоже смотрят. Крепкий воин. Даже без доспехов. Узкое лицо, ранняя седина на чёрных волосах, ледяные глаза.
- Волчара, - бормочет кто-то в пол голоса.
- Садись, - Тадарик указывает на место на скамье. - Гостям нужны пехотинцы против собачников.
- Если нужны - пусть покупают.
- Сколько у тебя людей?
- Одиннадцать воинов и я.
- Маловато.
- У Громира пятнадцать человек наберётся.
- У вас каждый сам по себе?
- Да. У Громира - горожане с Пристепья, а мои - пришлые.
- Ты знаешь, что от тебя ждут?
- Собачникам зубы обломать?
Купцы переглянулись. Приезжий гость криво усмехнулся:
- Неплохо бы.
- Цена?
- В прошлый раз нам положили по четыре золотых на воина. Половина вперёд. Правда, вторую половину нам, в тот раз получить не довелось.
- Эту историю мы слышали, - перебил Лагаста купец-горожанин. - Вы остались и были пленены.
- Но собачников мы задержали. Караван благополучно ушёл. Если надо - останемся и теперь. Да, в тот раз нам обещали две трети добычи. Могли бы и всю пообещать.
- Понятно, - кивнул приезжий купец. - На таких условиях мы согласны нанять вас. Я говорю о четырёх золотых и двух третях.
- Моя доля? - напомнил о себе Тадарик. - Тоже обычная?
- По серебряному с человека, - уточнил Лагаст, скорее для купцов.
- Да. И с каждой стороны.