Первое, что сделала охрана, так это соединила оба устройства единой цепью. Грохнула кувалда, забивая штырь в крепления сначала с одной, потом с другой стороны. Теперь Зяма стал неразлучно связан с полковником.
— Выходим. — Обронил один из тюремщиков. Остальная команда не сводила взгляда с пленных, готовая в любой момент нашпиговать их свинцом как окорок чесноком.
Идти вместе оказалось не так просто. Зяма все никак не мог поймать шаг, и несколько раз чуть было не растянулся на земле, благо Вахитов подхватил. Полковник смотрел на всю эту ситуацию и понимал, что вновь началось что-то нехорошее. И не то чтобы плохое прошло, а даже наоборот, усилилось, и стало это нехорошее каким-то концентрированным вроде негативного сиропа.
Во дворе ждал грузовик, уже под парами. Вскарабкавшись в кузов, Вахитов помог своему спутнику, после чего цепь закрепили на полу длинной скобой, чтобы не дергались. Разместились оба в дальнем конце кузова, рядом с кабиной. В отдалении, на дощатых скамьях, рядом с откидывающимся задним бортом уселись охранники, и теперь при ясном свете можно было их, как следует рассмотреть. По большей части, бандиты, таких очень просто отличить по повадкам, да наколкам на руках. У одного и вовсе обе кисти были почти синие от загнанных под кожу чернил. Был и один, похоже, военный. Комок старый, но чистый, выглядит опрятно, насколько вообще можно себе это сейчас позволить. Выбрит, коротко подстрижен, даже ногти не грязные. От коллег держится не то чтобы особняком, а как-то чуть в стороне. Сосредоточен, внимателен, остальные будто на прогулку собрались, а этот честно работает.
Промелькнула стена чистого города. Оттуда даже пахло по-другому. Никаких помоев или нечистот. Вроде бы даже Вахитов звук фонтана различил, но разве будешь уверенным за гулом работающего двигателя. Отметил еще и вот что. Не было трупов, ни в лепрозория. Чистили, боялись заразы, как от разлагающейся плоти, так и от Супердряни. Даже по тюремной комнатке мухи не ползали, и пахло хлоркой. Все серьезно. Антисанитария, это рассадник инфекционных заболеваний. Будешь жить в грязи, подохнешь быстро, так что убирай за собой, мойся, подметай улицы, относи отходы в мешках куда подальше, и вообще блюди гигиену всего. Чистота — залог здоровья, и это совершенно не пустые слова.
Попался на глаза и странный объект, от которого видимо и шло электричество, только похож он был больше на макет. В бытность свою работы на фармацевтическую компанию, Вахитов насмотрелся на силовые агрегаты. Там все было как-то по уму, из качественных материалов, с изоляцией, сопровождающими надписями на нескольких языках, предлагающие не совать мокрые пальцы к оголенным проводам. Тут же сарайка, хоть и побеленная, да с десяток бойцов, скучающих под ее стенами. Может внутри и есть саркофаг, от радиации, но что-то с трудом верится. Может и по-иному устройство сделано, по всем нужным параметрам. Вспомнилось еще, как можно было такую уйму энергии найти. Мини-подстанция это роскошь невероятная, и почти фантастическая история, однако был и совершенно реальный кандидат, энергоблоки для спутников. Их было знамо больше, а при условии, что по области много было серьезных ракетных частей, и пара даже относилась к Военно-Космическим Войскам, вот там, наверное, и можно было это нарыть в немалых количествах. С боем, разумеется, с пробуксовкой, но достать.
Зачем врать Зурабу? Да для того чтобы пыль в глаза пустить. Мол, он настолько крут, что все у него в лучшем виде. Отвести лишние глаза от истинного источника питания, а заодно и каналов, по которым его можно достать. Вот теперь стройно, теперь почти хорошо, можно и поверить.
Охранялся периметр знатно. Проехали аж три КПП, и все организованно грамотно, тщательно. Несколько раз заглядывали в кабину. Военный что-то говорил, показывал бумагу в мелких каракулях, с большой синей печатью, после чего машину пропускали дальше. Слышался лай собак и гул генераторов. По звуку, использовались большие дизельные, четырехтактные. Двухтактные китайцы наверняка были, но те не особо надежные, быстро ломается пластик на стартере. Пошел город, пустой и безлюдный. Тут когда-то был центр, деловой район. Кафе и офисы, модные магазины, салоны связи и кальянные, набравшие перед катастрофой популярность. Теперь даже намека не осталось, а люди, родившиеся после случившейся трагедии, вряд ли вообще поймут смысл некоторых надписей. Урал встал, охрана спрыгнула, и пришлось вылезать наружу, но тут новая сложность. Сначала Зяму затащи, потом спусти аккуратно, причем, сидя на дощатом полу кузова, а то цепи едва хватает. Вахитов справился и с этим, и огляделся. Зрителей тут не было, а вот участников заметно прибавилось. В отдалении стояли три внедорожника. Здоровенные, американские пожиратели дорог и топлива. Владельцы их еще любили клеить на задний борт или бампер наклейки, рассказывающие насколько им плевать на экономию горючки. Жрали эти монстры за троих, были неповоротливы в городе, вот только теперь переоборудованы они были весьма прилично. Стальные пластины защищали колесные арки. Вместо обычной резины стояла чуть ли не тракторная с грязезацепами. На блестящих хромированных бамперах, прикрепленных к раме, появились нештатные лебедки.