а. Он отбил лезвие гончего и смог увернуться от первого пса, срезав тому ухо. Собака взвыла, но другие стали внимательнее и принялись замыкать торговца в кольцо. Сивис понимал, что не выиграет, но это ему и не требовалось. Он видел полное равнодушие со стороны остальных гончих, что даже не спустились с лошадей из-за начавшегося сражения и это только укрепило его догадку, что Воля Мариуса устала ждать его решения. Мьон внимательно смотрел на то, как псы медленно окружают Сивиса, а солдат отступил к густой темноте деревьев, готовясь к выстрелу. Он прикинул, что мог бы парализовать гончего, как и Сивиса, но не был уверен, что успеет достать его, прежде чем острие меча окажется в его горле. Да даже если бы успел, то его слабый паралич не свалил бы боевого мага даже на минуту. Мьон видел, как солдат натягивает тетиву. - Сивис! Острое лезвие надрезало кожу на шее, и маг замолк. Гончий проследил его взгляд, хотя в такой темноте полностью черные глаза Мьона увидеть было не просто. - Ты обречен, если последуешь примеру своего товарища, - прошептал мужчина и слегка двинул меч вперед, сильнее надрезая кожу. - Повторю ещё раз: мы не лечим. Наш орден продает время и это не универсальная форма магии для решения всех проблем, - Мьон осклабился. - Хотя откуда боевому магу об этом. Вы же просто ходячие сосуды с элементами. Много мамаша заплатила за выдающую службу своего пасынка? Мьон боялся и презирал боевых магов с того самом момента, когда увидел, как их обучают. Это было отлично от всех школ магии, когда волшебство обитает вокруг мага и работает на него. Боевые же оказывались сосудом для определенного вида магии. Часто это выжигало какие-то части личности мага, отчего все они поголовно были отделены от общих занятий из-за своей нестабильности. Он не знал, что они делают и изучают, но видел большое сходство со своей жизнью дома. - Маг? - удивленно спросил гончий и опустил меч. - Так вы даже среди торговцев ползаете. Обнажи руки! Мьон скинул перчатки. Его покрытые рунами руки слабо мерцали в предрассветном часе. Хотя лицо гончего хорошо скрывала маска, маг почти физически почувствовал его недоумение. Свист стрелы и шум упавшего тела напугали Мьона. За своим препирательством с гончим он умудрился забыть о Сивисе. - Жаль, он хотя бы был человеком. Мьон испуганно посмотрел на неподвижное тело друга и торчащую из его виска стрелу. Он медленно перевел взгляд к гончему, приметив, что псы теперь окружают его, а второй солдат вновь готовится к выстрелу. - Ты не обнажил оружие, и мы могли бы это посчитать согласием, но ты маг, - последнее слово мужчина прошипел с особым отвращением. - Много ли таких как ты в ордене? - лезвие вновь оказалось у шеи. - Кто знает, - пространно ответил торговец. Вдруг он ощутил знакомый холод, который накатывал на него в самые напряженные моменты жизни. Он уже не раз бывал на грани смерти, но тогда с ним была хотя бы магия. Мьон опустил глаза на свои руки. «Какая уже разница. Прежде чем не смогу двигаться, хорошенько поколдую.» Ладони в одно мгновение покрылись коркой льда. Она покрыла собой весь периметр рун, охватила каждый завиток и треснула. Белая корка льда тут же покраснела. Псы учуяли кровь и протяжно завыли. Для эфирных тварей кровь мага была настоящим дурманом, от нее вскипала их собственная и мешала другим управлять ими. Мьон дал себе всего лишь секунду на глубокий вздох, чтобы вновь ощутить свободу от пентаграмм в памяти. Впервые за пять лет службы в ордене он вновь смог ощутить магию всем телом. Гончий не терял времени и сразу же попытался снести голову магу, но лезвие треснуло от удара о затвердевший участок кожи мага. Мьон отшатнулся назад. Стрела просвистела где-то над головой. Он ударил дерево, но долгие годы без практики дали о себе знать. Корни дуба лишь слегка показались из земли, даже не задев гончих. Маг ругнулся и юркнул за дерево, опасаясь ещё одной стрелы, но понимал, что прыгающие по всей поляне огромные туши псов и так неплохо мешали лучнику прицелиться. Он ещё раз ударил ствол, теперь погрузив в ствол пальцы левой руки. Правой он содрал оставшуюся руну на лбу, которую закрывала диадема. Где-то из-за деревьев послышался сдавленный крик. Корни сжали лучника. Из-за крика гончего оставшаяся часть отряда слезла с лошадей и ринулась к полю боя. Резкая боль пронзила плечо, и маг увидел острие метательного ножа, торчащее из его плеча. Второй бросок только рассек ему кожу. Второй гончий уклонялся от корней и никак не мог ни приблизиться, ни прицелиться. Мьон все ждал, когда тот откроет свой элемент, но догадывался, что скорее всего тот хочет победить его грубой силой. Совсем близко просвистела ещё одна стрела. Торговец сильнее прижался к не широкому стволу дуба и стиснул зубы. Он уже чувствовал, как немеет тело и боялся, что может даже не заметить смертельного ранения. Он обратился к обезумевшим от запаха крови псам, и встряхнул свободной рукой, обещая свою кровь им за помощь. Твари были не в себе, но парочка все же откликнулась. Они стали рычать и кидаться на гончих, часть которых застряла в корнях. Мьон, с самого начала не надеющийся на победу вдруг почувствовал приближающееся торжество. Он действительно мог победить их всех, но сил оказывалось меньше с каждой секундой, а управлять даже молодым деревом было очень затратно. Ноги полностью онемели, и он сполз на колени, теряя чувствительность рук. Корни уже не так яростно бороздили землю и сжимали пойманные тела. Маг даже не заметил, как гончий смог подобраться к нему и всадить ржавый обрубок меча меж лопаток.