***
Открыть глаза первые секунд казалось совершенно невыполнимой задачей. Веки буквально срослись. Мьон отрывисто вздохнул и услышал странное сипение в груди, словно воздух имел ещё один выход из его тела. Он не мог пошевелить ни руками, ни ногами и это лишь слегка огорчало мага, он был готов к этому в тот самый момент, когда сломал печати на руках. Когда удалось что-то увидеть, торговец с удивление осознал, что не видел он далеко не из-за закрытых век. Все это время его глаза были открыты. Перед ним возвышалось серое как лист бумаги небо. Он наклонил голову, смутно припоминая, что рядом должен быть кто-то ещё. Сивис стоял немного поодаль, прячась в тени деревьев и с печалью осматривая окровавленный наконечник стрелы. Он заметил движение друга и обернулся. - Ненавижу стрелы, никогда не получалось от них увернуться, - он слабо улыбнулся. - Как самочувствие? Мьон скривился, но не от отвращения как это было обычно, а от попытки сдержать слезы. Он вспомнил эту стрелу, что торчала из виска карателя, и он вспомнил каждую секунду своего смертельного боя. Маг откинул голову и зажмурился, ему совершенно не хотелось видеть сдавленные корнями тела гончих. - Нам нужно дойти до башни, там нас приведут в порядок, - каратель подошел ближе и протянул руку, чтобы помочь другу встать. - Я...- Мьон судорожно икнул, стараясь держать голос ровнее, но с каждой секундой было сложнее. - Я не могу двигаться. - Да брось, принцесса, ноги твои на месте, - торговец дернул его за руку, но заметил странную слабость в теле, как если бы ни одна из мышц не напряглась от движения. - Или у всех магов так? - Только у меня. - Надолго? Мьон горько усмехнулся. - Боюсь, что теперь навсегда. - Что за хрень, маг? - Сивис схватил его за ворот и приподнял, но все тело мага безвольно болталось и только голова более-менее держала позицию. - Я уже умирал, такого быть не должно. - Это травма, ещё с войны, - пояснил он. - Я потому и стал торговцем, что они могли меня подлатать...держать тот удар от меня в десяти минутах, - он странно улыбнулся. - Но не думал, что они ещё и своих торговцев воскрешают. Милый орден, ничего не скажешь. Сивис разжал руку и Мьон упал обратно на голую землю. - Воля Мариуса вынуждена нас защищать, ведь сами мы одиноки и беззащитны. Если бы не она, то торговцев давно бы переловили или перерезали. Мы ведь порой такие суммы с собой возим, что любой лорд треснет от зависти, - он выдохнул и взглянул на свою отрубленную кисть, где должен быть браслет. - Нам нужно как можно быстрее добраться до башни, теперь я знаю, что она близко. - Я действительно не могу двигаться, - прошептал Мьон. - Намагичь чего-нибудь, ты же маг! - Так может восстановишь мне руны, а? Ты же торговец временем! Сивис подставил под нос Мьона свою раненную руку. - Ради твоей шкуры конечно можно и кодекс нарушить, но увы, браслетик с ручкой потерял. - Погоди, - маг ошарашенно уставился на обрубок руки, который даже не кровоточил. - Мы нежить? Или что-то вроде этого, потому что...- он приподнял голову, чтобы взглянуть на свою грудь, где как он полагал должна быть сквозная дыра от клинка. - Вроде того, - равнодушно согласился Сивис. Каратель умирал уже три раза и в четвертый раз это событие перестало вызывать в нем много вопросов, хотя эмоции были на гране истерического припадка. Он видел поблескивающие слезы в черных глазах мага и если бы не потерял браслета, то он бы, пожалуй, дал себе волю в чувствах. - Значит мы ещё и гнить будем, - с отвращением прошипел маг. - Какая мерзость! - Нежить ещё и кушать любит, - осклабился Сивис, увидев любимое им отвращение на лице Мьона. - Особенно ночью здорово в животе урчит. Такое чувство, словно у тебя в желудке шевелятся камни и все как один требуют сожрать что-нибудь тепленькое. - Именем Карша, - простонал маг. - Лучше бы я остался дома и сдох на арене. Каратель глухо засмеялся. - Добро пожаловать в клуб, парень! Сивис принялся стаскивать пояса, ремни и шнуры с тел гончих и связывать их между собой. В итоге из этого вышла недлинная веревка из ремней. Мьон все это время представлял себе живописную картину собственного гниения и с печалью осознавал, что даже не смог погибнуть как воин, чего бы хотели от его смерти братья. От размышлений его отвлекла возня Сивиса у головы. Каратель поднял его руки над головой и крепко связал между собой. - Это ещё зачем? - Чтобы ты больше возмущался, - он дернул за веревку, проверяя ту на прочность. - Отлично. Мьон закатил глаза. Его определенно радовало в своем положении то, что чувство боли напрочь отсутствовало, но совершенно оскорбляло такое безвольное положение куклы. Сивис закинул веревку себе на плечо и потащил безвольное тело мага по ухабистой, сырой от вчерашнего утреннего дождя дороге. Темные тучи быстро затягивали небо, где-то на севере слышались раскаты грома, а запах приближающегося дождя становился все сильнее. - Не хочу жаловаться, но как далеко башня? - А твой браслет молчит? Мьон замер, прислушиваясь к слабо вибрирующему браслету, но ничего не почувствовал. - Интересно, почему мой не забрали. - Видимо спешили и решили не вырубать твою руку из дерева, - Сивис подтянут сползшую веревку. - Она у тебя там по самый локоть застряла. Мьон промолчал, ему совсем не хотелось думать о прошедшем сражении. Каратель молча тянул за собой друга, его больше интересовало есть ли кто-нибудь из торговцев сейчас в окрестностях башни. Сивису всего лишь однажды не повезло умереть в трех днях пути от одной из башен, и он совсем не хотел проходить через муки голода ещё раз. Когда все-таки разразился ливень, Мьон стал дергаться и просить об укрытии. - Мы мертвы, парень, какой ещё привал? - взревел Сивис, перекрикивая шум дождя. - Да ты посмотри на этот кровавый след от меня! Торговец обернулся и увидел красноватые следы, что тянулись за ними. - Не страшно, в башне об этом позаботятся, - буркнул мужчина, но вообще-то не был так в этом уверен. Сивис ничего не знал о том, как их тела вновь восстанавливают, но все же обычно старался не слишком калечить себя чтобы все травмы точно можно было исправить. Сквозная дыра в груди Мьона его не слишком беспокоила, кроме тех моментов, когда маг вздыхал и слышался совершенно отвратительный свистяще-хлюпающий звук. Даже спустя час ливень не ослаб. Дорога стала совсем вязкой и ноги тонули в земле по самую щиколотку. Мьон старательно успокаивал себе и обещал, что когда воскреснет, то обязательно напьется и спустит на это всю свою зарплату. Сивис резко остановился и отпустил веревку, отчего Мьон мешком упал на землю. - Может быть хватит меня ронять! - взревел маг и откинул голову назад, чтобы видеть спину торговца. Однако он увидел кого-то смутно знакомого на дороге. Мужчина хорошо прятал лицо в капюшоне мантии, но вся его фигура кого-то напоминала Мьону. Он прищурился, но Сивис переставил ногу и закрыл обзор. - Так и думал, что вы шли этой дорогой, - незнакомец шагнул вперед, предусмотрительно приподняв ладони, - Я Ауашер, если ты помнишь. - Обиженный эльф, - Сивис напрягся, вспоминая его силу внушения. - Да, тогда я был не в самом лучшем настроении, - он согласно кивнул и опустил руки. - Но дела минувшие. Сейчас я что-то вроде вашего проводника. Ода и Табиус помогут вам во...- он поморщился. - Решить свою проблему. - Ода? Ты сказал Ода? Несмотря на шум дождя и тихий, монотонный голос эльфа, Мьон расслышал знакомое имя. - Да, сказал. Ты знаком с ней? - Ауашер поинтересовался чисто из вежливости и совершенно не желал узнать ответ, но оскал появившийся на лице второго торговца его заинтересовал. - О, мой коллега очень хорошо её знает. Эльф хмыкнул. - Я знаю всех, кого знает Ода и этого оборванца, - он ткнул пальцем на тело Мьона. - Я вижу лишь во второй раз. Маг промолчал. Все шло к тому, что он спустя два года наконец встретит Оду, но опять в совершенно ужасном состоянии, как это было и в первый раз. Тогда именно у неё он хотел купить шанс остаться дома и именно она предложила ему вступить в орден. Он устало выдохнул, отчего Сивис дернулся и вновь поднял веревку. - Мог бы хоть лошадей взять, проводник, - прошипел каратель. - Я и взял. Ауашер знал, что торговцев двое, но все же взял только два коня, один из которых предназначался ему. Тот факт, что один из торговцев оказался безвольной куклой его приятно удивил. Все-таки в предсказаниях он был не так бездарен, как это утверждали в клане. - Милости прошу, - он махнул в сторону чащи, приглашая своих спутников. - Нам предстоит не очень приятная прогулка.