ашего орден как-то забывается на фоне горы горящих трупов. - Они убили их просто за то, что те отказались. Цена самой жизни не должна забываться в погоне спасти большее число жизней, - прошипела женщина. Ауашер криво улыбнулся. Он любил в Оде высокую мораль и даже не представлял откуда она могла у неё взяться, когда она первые годы своей жизни провела в сомнительном приюте, а потом оказалась с ним, эльфом, который каждый день воровал чье-то время себе во благо. - Табиус, - прошептал эльф, отвечая на свой вопрос. Мьон резко открыл глаза и зашелся таким сильным кашлем, что Ауашер непроизвольно развернулся в его сторону. Хотя он меньше всего хотел видеть лицо мага. Ода соскочила с кресла, быстро наполняя стакан водой и поднося его к человеку. Это было не первое его пробуждение, но каждый раз ему было недостаточно сил, чтобы окончательно прийти в себя. Мьон все еще не мог шевелиться и от этого осознания тут же скривился, отвернул голову от стакана с водой. Он помнил, что есть возможность вновь начать двигаться и потому больше не собирался терпеть чью-то помощь. Безвольного положения на спине Сивиса, а затем и коня ему вполне хватило. Женщина понимающе убрала стакан. - Именно сейчас, - прошипел эльф. Грудь Оды резко сдавило с такой силой, что она с трудом могла вздохнуть. Она выронила стакан и опустилась на колени, судорожно хватая ртом воздух. Хотя удар и был направлен на Мьона, маг никак не реагировал на влияние эльфа. Он продолжал ровно дышать и встревоженно смотреть на упавшую женщину. - Интересно, сколько в тебе? Ауашер приложил ладонь к ноге торговца и осторожно провел вверх до бедра. Обычно он очень плохо угадывал отведенный кому-либо срок, но сейчас он не чувствовал даже примерных очертаний, словно человек напротив него был давно мертв. Эльф нахмурился и переместил руку к лицу мага. - Вам не говорили, что вот так вот щупать людей неприлично? - стараясь как можно спокойнее, спросил Мьон, когда Ауашер приложил руку к его шее. - Чужих дочерей трогать тоже неприлично, - он кинул взгляд на задыхающуюся Оду, надеясь, что та вскоре потеряет сознание, но женщина не сдавались и даже достала из ножен саблю. - Не стоит портить этот вечер, Ода. Убери оружие. - Кто ещё портит, - прохрипел Мьон. Ауашер с силой надавил ему на горло и в тот же момент Ода сделала выпад саблей, порезав эльфу скулу. Он отступил от кровати, чтобы следующей атакой женщина не достала его. Он приметил, что Ода целилась ему в глаза, а в таком состоянии было очевидно, что она намеревалась не просто ранить. Сейчас эльф видел перед собой воплощение гнева, и он задумался, не соврал ли ему Табиус о том, что только собирается рассказать Оде о краже её жизни. И о том, что такой гнев в ней загорелся из-за угрозы жизни этому магу. Торговка под тяжестью магии с трудом передвигала ногами, но все равно решила потратить силы и обойти кровать, чтобы вновь напасть на Ауашера. - Я знал, что эта история мне не понравится. Аушер вскинул руки, усиливая давление. Он не хотел сражаться с ней, но раз до этого дошло, то он обязан был как минимум проучить за нанесенный ему удар. Ноги подогнулись, но женщина устояла. Она ударила кистью о бедро, раня руку о острые углы браслета. Вторая её рука дрожала, и сабля буквально выписывала острием круги. Эльф выбил из рук саблю и уже в следующее мгновение вонзил небольшой нож ей в ногу. На этот раз Ода все же упала на колени. Она скрипнула зубами, не в сила что-либо сказать из-за тяжести. Мьон все это время дергался, пытаясь хоть как-то двинуться и использовать магию, но в таком положении он даже не чувствовал потоков эфира вокруг себя. Он беспомощно наблюдал за сценой, пока не осознал, что его браслет тонко посвистывает и такой звук очевидно издавало не только его украшение. Эльф накрутил на руку длинные серые волосы и дернул, заставляя Оду задрать голову. Острие ещё одного ножа поблескивало у её шеи. - Ты ведь знаешь, да? - гневно прошипел Ауашер. В ответ Ода сжала губы в тонкую линию. Эльф сильнее натянул волосы, сейчас каждое его прикосновение вытягивало из женщины драгоценные минуты, но его слишком увлекла сцена, чтобы помнить об этом. - В благодарность ты могла бы и сама отдать мне пару вшивых лет своей жизни. Или благодарность у людей не в моде, а? Что ты, что Табиус. Один опалил мне лицо, а теперь ты с саблей, - он откинул нож, сжимая пальцами горло и тем самым вытягивая больше времени. - Я забрал всего пять лет...ты не должна была тогда так ослабеть. Женщина попыталась выкрутиться, но тело уже онемело и ощущалась только слабая пульсация под кожей. Ауашер жадно вытягивал целые месяца её жизни. Дверь резко распахнулась и в комнату ворвался Сивис с мечом в руке. За его спиной виднелся задыхающийся от быстрого бега Табиус. - Эльф? - Сивис удивленно вскинул бровь. - А мне ты показался славным малым. Когда Ледя засвистела и Сивис понял, что это означает, то ожидал найти гончих, но увидеть, как вполне миролюбивый эльф душит свою подругу не ожидал совершенно. Табиус подтолкнул торговца вперед, намекая, что если он не вмешается, то вся эта ситуация для Оды плохо закончится. Ауашер, что ожидал скорый приход отпустил шею девушки и привстал. Он понимал, что забылся и ещё лучше понимал, что сейчас нужно делать ноги. Нелейно-Ран ощущал витающее в комнате давление. Он постарался сосредоточится на идеи спасти женщину, чтобы случайно не поддаться влиянию эльфа. Он осторожно сделал шаг вперед и Ауашер отвел ногу назад, готовясь к рывку. - Что тут произошло? - обратился каратель к другу, медленно подходя к эльфу и перекрывая ему путь к двери. - Переклинило, - маг внимательно наблюдал за действиями эльфа, специально задавливая всякие мысли и чувства из-за того, что он напал на Оду. - Времекрад. От этого слова Ауашер оскалился. Он резко опустился на колени, растворяя себя в тени комнаты. Его образ проскользнул меж торговцев и оказался в коридоре, откуда раздался быстро утихающий стук его ботинок. Табиус вырвался вперед, подхватывая на руки женщину и спешно проверяя браслетом её состояние. - Три? - старик нахмурился. - Месяца или года? Сивис настороженно смотрел в коридор, все ещё сжимая в руке меч. Он любил магов и эльфов, но сейчас он искренне хотел оторвать этому эльфу уши. Каратель обернулся. - Если я правильно понял, то этот ушастик вас воспитал? - Скорее содержал, - равнодушно ответил Табиус, перенося Оду на соседнюю свободную кровать. - Можешь опустить меч, Ран, он убежал и теперь как минимум месяц здесь не появится. - Поразительное равнодушие. Тут твою сестру чуть не пришили, это ничего? - вскрикнул Мьон. Старик скептически закатил глаза. - Мальчик, я прожил с этим эльфом около шестидесяти лет, и я прекрасно понимаю, что он бы сделал, а что нет, - он пожевал губу, припоминая свои отношения с эльфом. - Он дорожит Одой, но старость у эльфов выражается по-разному. Ауашер уже давно стал таким, но даже в порыве он бы не позволил себе убить единственного человека, который способен ему подобное простить. Мьон мог еще не мало возразить на этот счет, но сейчас его больше беспокоило состояние девушки и потому он быстро закончил с причитаниями, перейдя к более насущным вопросам. - Когда я смогу ходить? - Как только сделаешь выбор, - старик выразительно посмотрел на Сивиса и у мага создалось впечатление, что он единственный в этой комнате не понимал о каком выборе идет речь. - Ну и что за выбор? Сивис поднял руку, показывая Табиусу, что сам объяснит. - Начнем с твоего наказания, Мьон. Это вопрос не менее важный, согласен? - Так оно все-таки будет? Все внутри у мужчины похолодело от осознания, что его дела в Габерне могут привести к исключению из ордена, а, следовательно, навсегда оставят его в таком положении. - Оно уже есть - смерть. И надо признать, что почти все мои нарушители получали именно такое наказание, но несомненно есть и другие способы. - «Это утро его ответ»? - Мьон припомнил фразу, что произнес Сивис перед боем с гончими. - Милый орден. Маг ожидал увидеть привычную улыбку, но каратель вычурно серьезно отнесся к своей речи. - Да, я затянул с решением о твоем наказании и это закончилось не лучшим образом, но теперь ты должен сделать выбор, - он тяжело вздохнул. - Ты не сможешь покинуть орден живым до своей естественной смерти. Орден оживил тебя, но как только ты покинешь его, то путь один - мертвые чертоги Талац. С этого момента твоим наказанием за отступ от кодекса станет именно исключение, - Сивис заметил, как на лице друга вырисовывалось презрение, какое всплывало на его лице только при воспоминаниях о семье. - Тебе осталось выбрать какой работой ты займешься: стражник или каратель. О Карателях ты знаешь, мы так же выполняем заказы, которые соответствуют нашим рангам, но ко всему прочему занимаемся нарушителями. Стражники - это Ода. Они не выполняют заказы, а работают как охрана и священники. Они сторожат наши башни и знания всего ордена, но они до конца своих дней привязаны к башням. И лишь иногда их переводят в другие. Мьон усмехнулся. - То есть я могу просто остаться здесь? И как обычный человек жить не перебегая от одного заказа к другому? Такая идея мага устраивала более чем. Он ужасно устал выполнять заказы и слушать все боле и более абсурдные просьбы. Встреча с гончими окончательно разубедила его в прелести своей бродячей профессии. - У стражи много обязанностей, - вмешался Табиус. - Мы много ходим по эфирным уровням, со